Дик Фрэнсис: 1997, Серый кардинал

Случайное последствие страстного юношеского увлечения женщиной, которая по возрасту могла бы быть его матерью. В день, когда я приехал в Брайтон, мне было почти столько же лет, сколько ему, когда он стал моим отцом.

Долгие годы я по крохам собирал детали. В обеих больших семьях поднялся страшный тарарам, когда открылась новость о беременности. Затем разразился чуть ли не скандал (веяние времени), когда моя мать отказалась делать аборт. С ледяной миной она отвернулась от семьи и поспешно (очень счастливо) вышла замуж.

Только свадебная фотография напоминает мне, что у меня была мать. По иронии судьбы она умерла во время родов от преэклампсии. Как тогда говорили, оставила очень молодого мужа буквально с младенцем на руках и без надежды на запланированное яркое будущее.

Но Джордж Джулиард не просто так считался яркой личностью. Он быстро перестроил всю жизнь. Отказался от намерения получить в Оксфорде диплом и заняться юриспруденцией и незамедлительно устроился в Сити, чтобы учиться делать деньги. Перед этим ему пришлось убедить сестру покойной 1 жены добавить меня к большой семье из четырех сыновей. С первых дней он платил за мое содержание, а потом и за мое образование. И в дальнейшем всегда выполнял родительский долг: от посещения Вредительских собраний до открыток и подарков к Рождеству и дню рождения, которые он присылал с неизменной пунктуальностью. Год назад на день рождения он подарил мне билет на самолет в Америку, чтобы я мог провести летние каникулы в Виржинии на ферме, где разводили лошадей. Ферма 1 принадлежала семье его школьного друга. Немногие отцы столько делают для своих отпрысков.

Я последовал за ним и не без удивления обнаружил, что нахожусь в гостиной номера люкс, выходившего окнами прямо на море. Серо-голубой Ла-Манш на горизонте сливался с небом. Когда Джордж Джулиард наметил цель - делать деньги, он удивительно метко поразил мишень:

- Ты завтракал? - спросил он.

- Я не голоден.

Он не обратил внимания, что это неправда.

- Что тебе сказал Вивиан Дэрридж?

- Он вытурил меня.

- Да, но что он сказал?

- Он сказал, что я не умею ездить верхом и нюхаю клей и кокаин.

- Он это сказал? - Отец вытаращил глаза. - Разве он не сказал то, что ты просил его сказать? Он подчеркнул, что знает о том, что я употребляю наркотики, из очень авторитетных источников.

- А ты не спросил, кто эти «авторитетные источники»?

- Нет. - Я слишком поздно подумал об этом. Только в машине.

- Тебе еще многому надо учиться, - заметил отец.

- Это ведь не совпадение, что именно сегодня утром ты послал машину, которая ждала меня.

Он чуть заметно улыбнулся, только на мгновение сверкнули глаза. Отец был выше меня и шире в плечах. За прошедшие пять лет я вырос и во многих отношениях унаследовал стремительность и мощь его тела. Волосы у него темнее и сильнее вьются, чем у меня. И голова будто в плотной шапке, как на скульптурах древних греков. Нынешняя твердость в чертах лица (еще несколько лет, и ему будет сорок) проявилась уже на свадебной фотографии, сделанной на крыльце департамента, где проходила регистрация. Там разница в возрасте была совсем незаметна. Жених выглядит доминирующим партнером, а улыбающаяся невеста в голубом шелковом платье сияет юной красотой.

- Зачем ты это сделал? - спросил я, стараясь говорить как взрослый, а не как обиженный ребенок. Мне это не удалось.

- Сделал что?

- Добился, чтобы меня вытурили.

- Ах.

Он подошел к двойной стеклянной балконной двери и распахнул ее, впустив живительный воздух побережья и звонкие голоса с пляжа. Отец с минуту молча постоял, глубоко вдыхая запахи моря. Потом, словно приняв решение, решительно закрыл двери и обернулся ко мне.

- У меня есть для тебя предложение, - сказал он.

- Какое?

- Придется долго объяснять. - Он поднял трубку и позвонил в офис обслуживания номеров. Хотя время завтрака официально закончилось час назад, он распорядился немедленно принести поднос с хлопьями, молоком, горячими тостами, поджаренным беконом с помидорами и грибами, яблоко, банан и чайник с чаем.

- И не спорь, - заметил он, кладя трубку. - У тебя такой вид, будто ты неделю не ел.

- Это ты сказал сэру Вивиану, что я нюхаю наркотики? - не отступал я.

- Нет, я не говорил. А ты нюхаешь?

- Нет.

Мы смотрели друг на друга, два, в сущности, чужих человека. Но в то же время связанные такими тесными узами, какие возможны только генетически.

Я жил по его указке. Он выбирал учебные заведения. Он определил, что я должен учиться верховой езде, скоростному спуску на лыжах и стрельбе. Он издали финансировал мое предпочтение именно к этим занятиям. И никогда не присылал мне билеты на музыкальные фестивали, в «Ковент-Гарден» или в «Ла Скала», потому что у него не вызывало восторга такое времяпрепровождение.