Дороти Девис - Тень предателя

Двое детективов, выйдя из машины, даже не взглянув на Мазера, вошли в здание. Машина уехала. Через несколько минут наконец появилась Анна.

— Позвольте нести ваши книги, мисс, — промолвил Мазер, вставая.

— Эрик! — Анна все время колебалась, как обращаться к нему: Эрик или мистер Мазер. Сегодня, видимо, у нее не было колебаний.

— Я хотел бы угостить вас обедом. Мне надо с вами поговорить, — не раздумывая, сказал Мазер.

— Я грязная, — ответила Анна. — Но думаю, это не имеет значения.

— Мы все грязные, — философски заметил Мазер, — и это имеет огромное значение. Вопрос лишь в том: что с этим делать?

Они шли до угла, направляясь в сторону парка, проклятого места, ставшего для него последней чертой перед входом в ад. Через плечо Анны была перекинута сумка из грубой, плотно сплетенной шерсти в ярких тонах греческого национального флага. Если он не ошибался, сумка была из Греции.

— Давайте я понесу сумку? — снова попытался Мазер предложить свою помощь.

— Не стоит, — ответила Анна, — я привыкла.

— Она, кажется, новая? — Мазер готов был откусить себе язык.

Анна вспыхнула, и ее темные глаза сверкнули гневом, однако она ничего не сказала. Через несколько секунд у ворот парка она остановилась. Мазер взял ее за руку и мягко, но решительно повел дальше.

— Пожалуйста, не говорите, что вы передумали. Я тоже под подозрением. У полиции все еще находится моя обувь, которую они вчера сняли у меня с ног.

— Зачем она им?

— Обувь часто говорит правду о том, где был человек, так я полагаю. Или, наоборот, где он не был.

Мазер выбрал маленький ресторанчик, где прилично кормили и где было не так людно в эти часы.

Он спросил у Анны, будет ли она пить.

— Еще бы!

Он заказал два сухих мартини.

— Подходит? — спросил он.

Анна кивнула.

— Анна, когда вам дали посмотреть фотографии для опознания, вы кого-нибудь узнали?

Анна отрицательно замотала головой.

— Это было невозможно. Чем больше я думаю об этом человеке, тем меньше помню его внешность.

— Было ли в нем что-то такое, что выдавало его как истого американца?

Анна удивилась.

— Истого американца?

Мазер пожал плечами. Он надеялся, что его вопросы что-то пробудят в ее памяти, и не скрывал своей настойчивости. Он предложил Анне сигарету, а когда она отказалась, сам раскурил ее.

— Я все время всех подвожу, я знаю, — согласилась Анна. — Но я не гожусь для подобных бесед, где все построено на ассоциациях. Я мыслю прямо и просто, в черно-белых тонах. Я могу говорить о том, что сама видела, а этого человека я в сущности не видела.

Подали мартини.

Они чокнулись, и Анна отпила глоток.

— Почему, Эрик? Почему все это произошло?

Мазер молча смотрел в стакан на золотой кружок мякоти лимона в кольце более темной кожуры.

— Потому что кто-то испугался?

— Почему вы так говорите?

Анна отбросила пряди волос за плечо.

— Не представляю, как можно убить без страха. Но кто мог бояться Питера?

— Разве вас он никогда не пугал… своим интеллектом?

— Нет, — ответила Анна, и Мазер не сомневался в ее искренности.

Он криво улыбнулся.

— Мешать соединенью двух сердец, я не намерен…

— Что это значит?

— Это Шекспир.

— Я знаю, — перебила его Анна. — Но что именно вы хотите этим сказать? Вот что мне нужно знать.

— Вы всегда столь ужасающе прямолинейны? — Мазер отпил щедрый глоток мартини, чувствуя, как тепло разливается по всему телу.

— Я прямой человек, — ответила Анна, уже взяв себя в руки.

Мазер засмеялся столь неточному эвфемизму.

— Думаю, что я всего лишь хотел сказать, что если двое мыслями близки друг другу, они могут войти в контакт, не прибегая к ханжеским уловкам, за которыми мы так любим прятать наше несовершенство.

— Что означает контакт?

Мазер воздел руки к небу.

— Ничего грязного, уверяю вас.

— Это я и хотела прояснить, — заявила Анна. — Между мною и Питером ничего подобного не было.

— А если бы было, то вы сочли бы это грязным?

— Глупый вопрос, Эрик!

— Не понимаю, почему он вам кажется глупым.

— Любой вопрос, основанный на ложном предположении, лишен смысла.

— С точки зрения математики, — согласился Мазер. — Но человеческое сердце это поле для охоты и единственными указательными знаками здесь являются гипотезы, предположения. Не забывайте этого. А теперь допивайте мартини и мы попросим повторить, пока будем заказывать обед.

Анна улыбнулась.

— Вы великолепны!

Но такая реакция только вызвала у Мазера раздражение.