— Этим, конечно, и занимается ваш комитет в данный момент — подбором и подготовкой молодых детективов, — сказал министр. — Действительно, не знаю, есть ли смысл расширяться, создавая национальный отдел.
Дэлглиш не стал уточнять, что комитет не его, просто он там служит. Адам сказал:
— Председатель, возможно, согласится с последним увеличением сферы нашей деятельности, если министр хочет именно этого. Входи это в наши функции с самого начала, у нас был бы другой состав. С принятием новых членов на столь поздней стадии возникают проблемы.
— Но в дальнейшем это может быть взято на вооружение?
— Наверняка, если сэра Десмонда это порадует.
Дэлглиш понимал, что возвращение к старой теме было лишь вступлением. Теперь министр обратился к докладу.
— Из вашего доклада становится ясно, что частный клуб или, лучше сказать, друзья мисс Кэролайн Дюпейн не имеют отношения ни к смерти доктора Невила Дюпейна, ни к смерти Селии Меллок.
— Ответственность лежит на одном человеке: на Мюрел Годбай, — сказал Дэлглиш.
— Совершенно верно. А раз так, не стоит огорчать мать мисс Меллок, оповещая общественность о причинах ее пребывания в музее.
Дэлглиш сказал про себя, что способность считать остальных менее умными и более наивными — полезное качество профессионального политика, однако он не собирался играть в эту игру.
— Леди Холстед нет до этого дела, не так ли? Она и ее последний муж прекрасно знали об образе жизни ее дочери. Кого именно мы оберегаем в данном случае, сэр?
Дэлглиш хотел было из озорства сам предложить на выбор несколько имен, но сдержался. У Гаркнеса чувство юмора было зачаточным, а у министра — Бог его знает.
Последний искоса глянул на чиновника из МИДа и сказал:
— Один иностранец, большой человек и хороший друг нашей страны, требует гарантировать, что некоторые частные подробности останутся частными.
— А не зря ли он беспокоится? — спросил Дэлглиш. — Я думал, что только два греха способны заставить прессу предать кого-либо анафеме: педофилия и расизм.
— Не в его стране.
Министр торопливо продолжил:
— Перед тем как давать гарантии, мне нужно обговорить ряд деталей, главным образом касающихся работы суда — чтобы в нее никто не вмешивался. Впрочем, об этом можно и не говорить. Но от процесса не должны пострадать невиновные.
— Надеюсь, мой отчет достаточно прозрачен, министр, — сказал Дэлглиш.
— И прозрачен, и подробен. Возможно, это я выражаюсь недостаточно внятно. Мне следовало бы сказать, что я тоже хочу получить от вас ряд гарантий. Этот клуб, который принадлежит мисс Дюпейн… я так понимаю, что это частное объединение, находящееся на частной территории, все участники — совершеннолетние и там не замешаны деньги. Занятия этих людей кто-то может осудить, и все же они не делали ничего противозаконного.
— Кэролайн Дюпейн не содержала бордель, и ни один из членов клуба не имеет отношения ни к смерти Невила Дюпейна, ни к смерти Селии Меллок. Девушка осталась бы жива, не окажись она в Комнате убийств. Хотя Селия бы там не оказалась, не будь она членом «Клуба-96», но, как я уже сказал, ответственность лежит только на одном человеке. Это Мюрел Годбай.
Министр нахмурился. Он старался не упоминать название клуба.
— Вы уверены? — спросил он.
— Да, министр. У нас есть ее чистосердечное признание. Если бы не оно, мы бы арестовали ее сегодня утром. Перед тем как потерять сознание, Таллула Клаттон ее узнала. Испачканный кровью железный прут найден в машине Годбай. Кровь сейчас на анализе, однако можно не сомневаться, что она принадлежит Клаттон.
— Совершенно верно, — сказал министр. — Только вернемся к происходящему в квартире мисс Дюпейн. Вы предполагаете, что девушка, которая должна была тем вечером встретиться с лордом Мартлшемом, отперла дверь в Комнату убийств, подстрекаемая любопытством и тем, что входить в музей таким путем строго запрещено. Через восточное окно она увидела, как Мюрел Годбай моет руки под садовым краном. Годбай поглядела вверх, заметила девушку, зашла в музей, задушила свою жертву, которая была неспособна сбежать, так как на двери не было ручки, и потом засунула тело в чемодан. Сил для этого у нее явно достаточно. После Годбай зашла в квартиру через главный вход, от которого у нее имелись ключи, выключила везде свет, спустилась на лифте на первый этаж и ушла. Лорд Мартлшем прибыл почти сразу после этого. Отсутствие машины Селии Меллок, находившейся тогда в ремонте, выключенный свет и стоящий на первом этаже лифт убедили его, что девушка не пришла. Тут он увидел пылавший гараж, запаниковал и уехал. Следующим утром Годбай, прибывшая раньше обычного, имела возможность сорвать цветы с фиалок, стоящих в офисе Калдер-Хейла, и осыпать ими тело убитой. Естественно, цель — сделать и вторую смерть убийством «под копирку». Также она отперла дверь из квартиры в Комнату убийств и проверила, не оставила ли Меллок следов своего пребывания. Ни это, ни шутку с фиалками нельзя было проделать сразу после убийства. Как только пламя стало слишком заметным, ей пришлось спешить — пока не поднялась тревога. Я могу понять, зачем Годбай понадобилась сумочка. Было важно, чтобы ключи от квартиры не обнаружили на теле Селии Меллок. Быстрее было схватить сумку, а не тратить время на их поиски. Остались кое-какие детали, но суть дела в этом.
Читать дальше