Агата Кристи: Конец человеческой глупости

— Я очарован вашей изобретательностью! И как только вы все это придумываете!

— Придумать-то нетрудно, — сказала миссис Оливер. — Беда в том, что придумываешь слишком много, и все становится чересчур запутанным, так что приходится кое от чего отказываться. Вот это действительно мука. Теперь нам сюда.

Они свернули и принялись подниматься по ведущей вспять крутой зигзагообразной дорожке, которая тоже шла вдоль реки, но уже на более высоком уровне. Еще раз свернув, они оказались на небольшой поляне, посреди которой высилось нечто похожее на миниатюрный храм с пилястрами [14]. Несколько поодаль от него стоял молодой человек в потертых фланелевых брюках и ядовито-зеленой рубашке и свирепым взглядом смотрел на это сооружение. Услышав, что кто-то подошел, он обернулся.

— Мистер Майкл Уэйман, мосье Эркюль Пуаро, — представила их друг другу миссис Оливер. Молодой человек небрежно кивнул.

— Странные места выбирают люди для построек, — с горечью произнес он. — Вот, например, эта штуковина. Построена всего год назад. В своем роде замечательный образчик и вполне гармонирует с архитектурой дома. Но почему именно здесь? Такие вещи предпочтительнее располагать, как говорится, «на виду», на зеленом холме, где цветут бледно-желтые нарциссы, et cetera [15]. Но нет — здешнему эстету взбрело соорудить этот несчастный павильон среди деревьев, которые его целиком загораживают.., а чтобы его было видно хотя бы со стороны реки, надо срубить десятка два деревьев, не меньше.

— Возможно, просто не нашлось другого места, — предположила миссис Оливер. Майкл Уэйман фыркнул.

— А берег на что! Тот, что рядом с домом! Как раз на верхней его точке! Места лучше не придумаешь, сама природа позаботилась, а какая там трава! Но нет, эти толстосумы все на один манер, никакого художественного чутья. Как только придет им в голову какая-нибудь блажь, вроде этой вот штуковины, им не терпится скорее ее осуществить. А где строить, как это сооружение впишется в ландшафт, им не важно. Видите ли, у него повалило бурей огромный дуб. И этого осла сразу осенило: «Надо построить на этом месте павильон, он очень украсит ландшафт». Придумать что-нибудь менее пошлое эти городские невежды не в состоянии! Украсит, как же!.. Странно, что он еще не устроил вокруг дома клумбы с красной геранью и кальцеолярией [16]! Таким людям нельзя отдавать в руки подобные имения! Кстати, эту постройку тут называют не иначе, как «Причуда».

Речь Майкла Уэймана прозвучала очень горячо. «М-да, молодой человек явно недолюбливает сэра Джорджа Стаббса», — не преминул заметить про себя Пуаро.

— И стоит эта его замечательная «Причуда» на бетонном основании, — продолжал Уэйман, — но грунт-то под ней рыхлый, и постройка дала осадку. Трещина во всю стену, скоро сюда опасно будет заходить… Лучше снести ее и заново построить на том высоком берегу, у дома. Лично я поступил бы так, но упрямый старый осел не хочет и слышать об этом.

— Кстати, что насчет теннисного павильона? — спросила миссис Оливер.

Молодой человек помрачнел еще больше.

— Ему подавай нечто вроде китайской пагоды, — простонал он. — И чтобы непременно с драконами! А все потому, что леди Стаббс любит щеголять в шляпах, как у китайских кули [17]. Представьте, каково архитектору! Вечная история: кто хочет построить что-нибудь приличное, у того нет средств, а у кого они есть, тот, черт побери, заказывает какой-нибудь кошмар.

— Искренне вам сочувствую, — сказал Пуаро.

— Джордж Стаббс, — с презрением произнес архитектор. — Что он о себе возомнил? Во время войны пристроился на тепленькое местечко в Адмиралтействе, укрылся в безопасной уэльской глуши и отрастил себе бороду — чтобы все думали, что он эдакий морской волк, который самолично плавал на конвойных кораблях. Да от него просто воняет деньгами, по-другому и не скажешь!

— Вам, архитекторам, нужны люди с деньгами, иначе у вас никогда не будет работы, — резонно заметила миссис Оливер.

Она направилась к дому, а Пуаро и пылающий гневом архитектор последовали за ней.

— Эти денежные мешки не в состоянии понять простейших принципов, — с горечью произнес архитектор и напоследок пнул ногой накренившуюся «Причуду». — На плохом фундаменте хорошего дома не построишь.

— Совершенно с вами согласен, — сказал Пуаро. — Очень правильная мысль.

Вскоре деревья расступились, и перед их глазами возник прекрасный белый дом, выгодно оттененный склоном, поросшим темными деревьями.