Агата Кристи - Убийство в Восточном экспрессе

Графиня взяла платок, взглянула на него и вернула Пуаро:

— Вы ошиблись, мсье, это не мой платок.

— Не ваш? Вы в этом уверены?

— Абсолютно, мсье.

— И все же, мадам, на нем вышита метка Н — первая буква вашего имени.

Граф двинулся было к Пуаро, но тот не обратил на него никакого внимания. Он не сводил глаз с графини. Смело глядя на него в упор, она ответила:

— Я вас не понимаю, мсье. Мои инициалы Е. А.

— Это неправда. Вас зовут Helena, а не Елена. Хелена Гольденберг, младшая дочь Линды Арден, — Хелена Гольденберг, сестра миссис Армстронг.

Наступила тягостная пауза. Граф и графиня побледнели. А Пуаро сказал, на этот раз более мягко:

— Отрицать не имеет смысла. Ведь это правда, верно?

— По какому праву вы… — рассвирепел граф.

Жена оборвала графа, прикрыв ему рот ладошкой:

— Не надо, Рудольф. Дай мне сказать. Бесполезно отрицать этот господин говорит правду, поэтому нам лучше сесть и обсудить все сообща, — голос ее совершенно переменился. Южная живость интонаций сохранилась, но дикция стала более четкой и ясной. Теперь она говорила как типичная американка.

Граф замолчал и, повинуясь жене, сел напротив Пуаро.

— Вы правы, мсье, — сказала графиня. — Я действительно Хелена Гольденберг, младшая сестра миссис Армстронг.

— Сегодня утром вы скрыли от меня этот факт, госпожа графиня.

— Верно.

— По правде говоря, все, что вы и ваш муж мне рассказали, оказалось сплошной ложью.

— Мсье! — вскипел граф.

— Не сердись, Рудольф. Мсье Пуаро выразился несколько резко, но он говорит правду.

— В этом виноват только я, — вмешался граф.

— Я рад, что вы сразу признались, мадам. А теперь расскажите мне, почему вы обманули меня и что понудило вас подделать имя в паспорте.

Хелена спокойно ответила:

— Вы, конечно, догадываетесь, мсье Пуаро, почему я, а вернее, мы так поступили. Убитый был виновен в смерти моей племянницы и моей сестры; он разбил сердце Сониного мужа. Три человека, которых я любила больше всего на свете и которые составляли мою семью, погибли!

В голосе ее звучала страсть: она была подлинной дочерью своей матери, чья пламенная игра трогала до слез переполненные зрительные залы.

— Из всех пассажиров, — продолжала она уже более спокойно, — наверное, только у меня была причина убить его.

— И все же вы не убили его, мадам?

— Я клянусь вам, мсье Пуаро, и мой муж тоже может вам поклясться, что, как бы мне ни хотелось убить этого негодяя, я и пальцем до него не дотронулась.

— И я, господа, клянусь честью, — сказал граф, — что прошлой ночью Хелена не выходила из купе. Она, как я уже говорил, приняла снотворное. Она не имеет никакого отношения к убийству.

Пуаро переводил взгляд с одного на другого.

— Клянусь честью, — повторил граф.

Пуаро покачал головой:

— И все же вы решились подделать в паспорте имя вашей жены? — Мсье Пуаро, — пылко начал граф, — войдите в мое положение. Неужели вы думаете, мне легко было примириться с мыслью, что моя жена будет замешана в грязном уголовном процессе? Я знаю, что она ни в чем не виновата, но Хелена верно сказала: ее сразу же заподозрили бы — только на том основании, что она сестра Сони Армстронг. Ее стали бы допрашивать, а возможно, и арестовали бы. И раз уж нам довелось попасть в один вагон с Рэтчеттом, я считал, что у нас есть только один выход. Не стану отрицать, мсье, я лгал вам, но не во всем: моя жена действительно не выходила из купе прошлой ночью.

Он говорил так убежденно, что ему трудно было не поверить.

— Я не говорю, мсье, что не верю вам, — с расстановкой сказал Пуаро. — Я знаю, что вы принадлежите к прославленному древнему роду. И я понимаю, что вам было бы крайне тяжело, если бы вашу жену привлекли к уголовному делу. В этом я вам вполне сочувствую. Но как же все-таки объяснить, что платок вашей жены оказался в купе убитого?

— Это не мой платок, — сказала графиня.

— Несмотря на метку Н?

— Да, несмотря на эту метку. Мои платки похожи на этот, но не совсем. Я, конечно, понимаю: вам трудно мне поверить, и тем не менее это не мой платок.

— Но может быть, его нарочно подкинули в купе убитого, чтобы бросить на вас тень?

Улыбка приподняла краешки ее губ.

— Вы все же хотите, чтобы я признала этот платок своим? Поверьте, мсье Пуаро, это не мой платок, — серьезно убеждала она его.

— Но если платок этот не ваш, почему же тогда вы подделали паспорт?

— До нас дошло, что в купе убитого нашли платок с меткой Н, — сказал граф. — Прежде чем явиться к вам, мы все обсудило. Я указал Хелене, что, как только узнают ее имя, ее подвергнут строжайшему допросу. К тому же так просто было переделать Хелену на Елену и положить конец всем неприятностям.