Джеймс Чейз - Еще один простак

— Если с наименьшим риском, то часа в два-три ночи, но ты не должна иметь к этому никакого отношения…

— Я должна тебе помочь. Разве ты не помог бы мне, окажись я на твоем месте? Разве можно по-настоящему любить человека и бросить его в таком положении?

Конечно, она была права. Я беспомощно пожал плечами.

— Ну, ладно. Прости меня, Нина. Надо было совсем спятить, чтобы впутаться в это дело. Не будем больше спорить. Я благодарен тебе за помощь.

Она подошла и прижалась ко мне. Так мы стояли несколько минут, затем она отодвинулась от меня и спросила:

— А не опасно ли расплачиваться этими деньгами за прокат автомобиля?

— Это мелкие купюры. У Мальру не было времени записать номера. Нет, здесь мы ничем не рискуем.

— Тогда не лучше ли тебе прямо сейчас взять автомобиль? Ты можешь оставить его в конце улицы, а потом, когда будет все готово, подогнать к гаражу.

— Сейчас пойду.

Я продолжал неподвижно стоять на месте, уставившись пустым взглядом на ковер. Чтобы достать портфель с деньгами, придется открывать багажник. Я не мог подумать без содрогания, что увижу тело Одетты.

— Выпей-ка еще, — сказала Нина. Она сразу поняла ход моих мыслей.

— Нет, — сказал я, поднимаясь на ноги. — Со мной все в порядке. Где фонарь?

Она подошла к шкафу и достала оттуда карманный фонарик.

— Я пойду с тобой.

— Нет. Что-что, а это я сделаю сам.

Я взял фонарик, стараясь не глядеть на нее, потом подошел к передней двери, открыл ее и шагнул в темноту.

Вокруг царила тишина. В доме через дорогу светились окна. Дом соседа был окутан тьмой. Я дошел до калитки и огляделся по сторонам. На улице не было ни души. Сердце у меня тяжело колотилось, во рту стоял противный кислый вкус.

Я подошел к гаражу и с трудом вставил ключ в замочную скважину. Когда я открыл дверь, до меня донесся едва ощутимый, но безошибочный запах смерти, и я остановился, преодолевая чувство тошноты и страха.

Войдя в гараж, я прикрыл за собой дверь и включил фонарик. Понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки и подойти к багажнику, и еще минута, чтобы вставить ключ в замок.

Я задыхался, пот заливал мне лицо, сердце бешено стучало. Наконец, я собрался с духом и рывком поднял крышку багажника. Дрожащий свет фонаря выхватил из темноты дешевенькое бело-голубое платье, длинные красивые нога, маленькие ступни в босоножках, лежащие на запасной шине.

Портфель стоял рядом с трупом. Я схватил его и захлопнул крышку багажника. К горлу подступила тошнота, все тело сковал безграничный ужас. Я взял себя в руки, запер на ключ багажник, затем двери гаража и быстро пошел к дому.

Нина ждала меня с напряженным лицом. Мне показалось, что она постарела, осунулась и очень встревожена.

— Вот сейчас можно и выпить, — сказал я хриплым голосом, ставя портфель на стол.

Порция виски, заранее приготовленная Ниной, сразу меня взбодрила. Я вынул платок и вытер лицо.

— Держись, милый, — сказала Нина ласковым голосом.

— Со мной все в порядке.

Я зажег сигарету и глубоко затянулся.

— Давай я его открою, — сказала Нина и потянулась к портфелю.

— Нет! Не прикасайся к нему! Нельзя, чтобы на нем обнаружили отпечатки твоих пальцев!

Я взял портфель и без труда открыл стандартный замок-защелку. Затем перевернул портфель вверх дном и вывалил все его содержимое на стол.

Я ожидал увидеть каскад денежных знаков. Я ожидал увидеть десятки пачек долларов. Вместо этого на столе лежала куча газет — старых и даже грязных газет.

Вместо денег — всего лишь старые, грязные газеты!

Я услышал, как Нина затаила дыхание.

Я был так потрясен, что потерял способность двигаться. Я тупо уставился на газеты, не веря своим глазам. Затем внезапная мысль ударила меня как обухом по голове.

Нет денег — значит, я не смогу взять напрокат машину!

— Мы влипли, — сказал я, беспомощно взглянув на Нину. — Мы по-настоящему влипли.

Нина перетрясла газеты, словно бы надеялась найти между ними деньги, затем посмотрела на меня.

— Но что с деньгами? Украли?

— Нет, портфель все время был у меня на глазах, пока я не запер его в багажник.

— Но где же деньги? Может, Мальру и не собирался платить?

— Нет, это исключено. Деньги для него ничего не значили. Он должен был понимать, что такая уловка поставила бы под угрозу жизнь его дочери.

И тут я неожиданно вспомнил о точно таком же портфеле, который Реник просил меня сфотографировать.

— У Мальру было два портфеля, совершенно одинаковых. В одном из них лежали деньги для выкупа, в другом — эти газеты. Должно быть, портфель подменили, когда он выезжал из дому.