Дороти Сейерс - Шагающий каприз [Striding Folly] (3 рассказа)

— Именно, — с торжеством воскликнула мисс Куирк. — Вы создаете преступление, а затем наказываете за него бедного ребенка. Кроме того, если бы не запрет, он оставил бы фрукты в покое.

— Вы не знаете Бредона. Он никогда ничего не оставляет в покое.

— Конечно же нет, — согласилась мисс Куирк, — и он никогда не перестанет, пока вы окружаете его запретами. То, что он зарится на чужое, для него просто акт неподчинения.

— Он не часто бывает непослушным, — сказала Харриет, но, конечно, очень трудно отказаться, когда тебя подначивает такой большой мальчик, как Джордж Уоггетт. Я полагаю, что, как обычно, это был Джордж.

— Без сомнения, — заметила мисс Куирк, — все деревенские дети воспитываются в атмосфере придирок и подначивания. Это заразительно. Демократические принципы — это, конечно, всё очень хорошо, но я не считаю разумным подвергать вашего мальчика порче.

— Вы бы запретили ему играть с Джорджем Уоггеттом?

— Я никогда ничего не запрещаю . Я попыталась бы подобрать какого-нибудь более подходящего товарища. Бредону можно предложить заботиться о его маленьком брате; это дало бы полезный выход его энергии и позволило бы ему чувствовать свою значительность.

— О, но он действительно очень хорошо ладит с Роджером, — спокойно произнесла Харриет. Она подняла взгляд и увидела, как истязатель и истязуемый, взявшись за руки, вышли из дома. — Похоже, что они вполне довольны друг другом. Бредон всегда в приподнятом настроении после порки: он полагает, что заслужил уважение и стал ещё более взрослым… Ну, бандит, сколько тебе досталось?

— Три, — по секрету сказал мастер Бредон. — Ужасно сильные. Один за то, что вел себя плохо, один за то, что оказался таким ослом, что попался, и один за то, что доставил ужасные неприятности в такой жаркий день.

— О, Боже, — произнесла мисс Куик, потрясенная безнравственностью всего происходящего. — А тебе стыдно, что взял персики у бедного мистера Паффетта и он не сможет получить приз на Выставке?

Бредон посмотрел на нее с удивлением.

— Мы же с этим покончили, — сказал он с легким негодованием.

Его отец поспешил вмешаться.

— Это правило нашего дома, — объявил он, — как только удары нанесены, говорить больше не о чем. Тема изымается из обращения.

— О, — сказала мисс Куирк. Она всё ещё чувствовала, что нужно что-нибудь предпринять, чтобы компенсировать жертве нанесенную жестокость и частично снять подавленность. — Ну, раз ты теперь хороший мальчик, хочешь сесть ко мне на колени?

— О, нет, — сказал Бредон. Однако воспитание или естественная вежливость побудили его добавить. — Но, всё равно, большое спасибо.

— Более бестактного предложения — сказал Питер — я никогда не слышал. — Он уселся в шезлонг, поднял сына и наследника за брючный ремень и перекинул лицом вниз через колени. Будешь пить чай на четвереньках, как Навуходоносор.

— А кто такой Навуходоносор?

— Навуходоносор, царь Вавилонский — начал было Питер. Но его версия о беззакониях этого монарха была прервана появлением из-за дома коренастой фигуры, одетой не по сезону в свитер, вельветовые брюки и котелок. — «Проклятье на меня легло!» — воскликнула Шелот. [13] Строка из стихотворения "Волшебница Шелот" Альфреда Теннисона ( В переводе Марии Виноградовой ).

— А кто была леди Шелот?

— Я расскажу тебе перед сном. Вот мистер Паффетт, изрыгающий угрозы и размахивающий саблей. Нам подобает встать и встретить смерть лицом к лицу. Здравствуйте, Паффетт.

— Добрый вечер, милорд и миледи, — сказал мистер Паффетт. Он снял котелок и вытер намокшие брови. — И мисс, — добавил он, сделав неопределенный жест в направлении мисс Куирк. — Милорд, я взял на себя смелость, прийти…

— Это, — перебил Питер, — очень любезно с вашей стороны. В противном случае мы, конечно же, должны были бы прийти сами, чтобы повидать вас и сообщить о нашем раскаянии. Мы были охвачены внезапным непреодолимым импульсом, связанным, мы полагаем, с красотой фруктов и захватывающей идей всего предприятия. Мы очень надеемся, что оставили достаточно для Выставки цветов, и мы постараемся быть благоразумными и больше так не поступать. Мы хотели бы упомянуть, что кара правосудия уже настигла нас в виде трех сильных ударов, но если нам ниспослано будет что-либо свыше, то мы попытаемся принять его в духе раскаяния.

— Ну вот! — воскликнул мистер Паффетт. — Разве я не говорил Джинни: «Джинни, говорю я, я надеюсь, что юный джентльмен не расскажет его светлости. Он очень рассердится, говорю я, и я не удивлюсь, если задаст ему трёпку». «О, папа, говорит она, беги скорей, забудь про свой воскресный костюм и скажи его светлости, что он взял только два персика и ещё много осталось», — говорит она. Таким образом, я отправился как можно быстрей, только смыл, что осталось после свинарника, и надел чистый воротничок. Но я уже не так молод, стал более медлительным и уже не так лёгок на подъем, как бывало. Не было никакой необходимости наказывать юного джентльмена, милорд, поскольку я поймал его прежде, чем был нанесен значительный урон. Мальчишки всегда остаются мальчишками, и я вам скажу, что, по-моему, там были другие маленькие дьяволы, — прошу прощения, миледи, — которые подбили его на это дело.