Джорджетта Хейер - Предательский кинжал

— Как бы мне хотелось, чтобы вы избавились от мысли, что я нуждаюсь в вашей поддержке! — произнес Стивен.

Миссис Дин, ощутив, что наступил момент для смягчающего женского влияния, подняла палец и сказала:

— Ну-ну, Стив! Я должна тебе сказать то, что говорила своим девочкам, когда они были детьми: птенцы в своих гнездышках друг с другом не ссорятся!

— Мне кажется, еще как ссорятся, — заметил Ройдон.

Одного этого замечания было бы вполне достаточно для того, чтобы вызвать неприязнь миссис Дин к бедному драматургу. Увидев легкую краску на ее щеках, мистер Блис посмотрел на часы и сказал с редким благоразумием, что он должен поторопиться, чтобы успеть к поезду.

Это замечание завершило обед. Джозеф выбежал посмотреть, подали ли машину ко входу, а миссис Дин сказала, что молодым людям надо проветриться и хорошенько пройтись, добавив, что Валерия должна заставить Стивена показать ей окрестности. Однако Валерия возразила, сказав, что погода мерзкая, отвратительно холодно, а гулять по снегу — паршивое развлечение, и пока мать ругала ее за такой выбор прилагательных, Стивен исчез, а Паула увела Ройдона обсуждать будущую постановку "Горечи полыни".

Миссис Дин намеревалась провести день в беседах с Мод, которая, хотя и была явно глупа, все же могла просветить ее в том, что касается наследства Натаниеля. Но этот план был в самом зародыше уничтожен самой Мод, которая предположила, что миссис Дин захочет, наверное, полежать после утомительного утра.

— Нет, что вы! — заявила миссис Дин, широко улыбаясь. — Я всегда говорю: мне не знакома усталость!

— Вам можно позавидовать, — сказала Мод, забирая вязание и журнал. — Я не могу обойтись без дневного отдыха.

Ничего не поделаешь. Мод ушла, а миссис Дин осталась в компании с Эдгаром Мотисфонтом.

Между тем Матильда присоединилась к Стивену в бильярдной и не слишком серьезно играла с ним в «американку». Натирая мелом кончик кия, она сказала:

— Не хочу вмешиваться в твои незатейливые развлечения, Стивен, но мне бы хотелось, чтобы ты оставил Джо в покое. У него такие хорошие намерения.

— Пятью словами ты его уничтожила. Заходи с красного.

— Помолчи, я буду играть, как хочу, — сурово сказала Матильда, но последовала его указаниям. — Я считаю, Джо очень трогательный.

— Актер-неудачник. Я так не считаю.

— Спасибо, это мы все видим. Хотела бы я знать, почему он так тебя любит.

— Могу сказать честно, что никогда не давал ему для этого никакого повода. Если ты как следует ударишь по белому…

— Помолчи! Почему ты его так не любишь?

— Проклятый старый лицемер! — свирепо огрызнулся Стивен. — Тебе не приходилось в течение двух лет наблюдать, как он подлизывается к дяде Нату.

— Если бы он лишил тебя твоего наследства, тогда у тебя были бы основания не любить его, — заметила она.

— Будь он проклят! Лучше бы он это сделал!

Она не могла не рассмеяться.

— Да, я тебя понимаю, но это недостойно тебя, Стивен! Допускаю, что его манеры говорят против него, а эта его привычка называть тебя грубияном в некоторой степени извиняет твои убийственные наклонности, но надо отдать ему должное, он исключительно честно с тобой поступил. Мне кажется, Нат никогда не написал бы этого завещания без его уговоров.

Стивен загнал красный шар в одну из луз и выпрямился.

— Поскольку я, как он тебе скажет, очень своенравен, такой альтруизм меня раздражает.

Она достала красный шар из лузы и поставила на полку.

— Для этого нет никаких оснований. Если бы он был просто лицемером, он заставил бы Ната оставить все деньги ему.

Стивен нетерпеливо дернул плечом.

— Он всегда играет. Просто не выношу его.

— Ну, он не может удержаться, это его вторая натура. Он видит себя в стольких ролях. Ты слышал, как он поддерживал диалог с твоей будущей тещей?

— Спрашиваешь! — усмехаясь, сказал он. — А ты слышала, что он полагается на мою доброту, которая спасет его от работного дома?

— Нет, это я пропустила. Они с Мод собираются остаться в Лексхэме?

— Нет, насколько я знаю!

— Мне кажется, Мод этого не хочет, — заметила Матильда. — Что ты о ней думаешь, Стивен?

— Что можно думать о пустоте? Да, в чем дело?

Последнее было обращено к Старри, который вошел в комнату и стоял в дверях с выражением терпеливого достоинства на лице.

— Прошу извинить меня, сэр, но я подумал, что вы захотите знать — инспектор из Скотланд-Ярда снова здесь.

— Он хочет меня видеть?

— По этому поводу, сэр, я ничего не могу сказать.