Джорджетта Хейер - Предательский кинжал

Валерия, разумеется, видела себя в роли хозяйки Лексхэма. Ужасная перспектива! Как все странно, если хорошенько подумать. Странно, что Стивен решился познакомить Валерию с Натаниелем. Этого достаточно, чтобы перечеркнуть все его шансы унаследовать состояние Натаниеля. Стивен считал себя его наследником. Иногда Матильда гадала, не составит ли Нат завещания, преодолев наконец неразумное нежелание объявить имя своего преемника. Как королева Елизавета. Странное поведение для такого обычно практичного человека. Но они все странные, эти Хериарды, никому их до конца не понять.

Паула. Что она имела в виду, когда говорила все эти глупости о зле, наполнявшем дом? Чувствует она что-нибудь на самом деле или хочет поселить в птичьих мозгах Валерии неприязнь к этому месту? Она на это способна, решила Матильда. Если и было здесь что-то не то, так это не дом, а люди. Атмосфера и так напряженная, зачем Пауле понадобилось усугублять ситуацию? Странное, вспыхивающее как огонь создание! Она жила под таким высоким напряжением чувств, желала так отчаянно, давая волю своим неукротимым эмоциям, что никогда нельзя было с уверенностью сказать, кто перед вами — настоящая Паула или актриса в одной из своих ролей.

Драматург. Не склонная к сентиментальности, Матильда почувствовала к нему жалость. Возможно, ему никогда не выпадал счастливый случай и никогда не выпадет. Вполне вероятно, его пьесу сочтут умной, может быть, жестокой, но наверняка некассовой. Он был, очевидно, стеснен в средствах: его пиджак плохо сшит и лоснится. Несчастный ребенок! За воинственностью в его глазах скрывался страх, как будто он видел перед собой свое мрачное будущее. Он пытался заинтересовать Натаниеля и метался между нежеланием выглядеть навязчивым и отчаянной необходимостью получить денежную поддержку. Конечно, он не выжмет из Натаниеля ни одного пенни. Это все жестокая маленькая идиотка Паула, вселившая в него ложные надежды!

Стивен. Матильда беспокойно напряглась, когда ее мысли переключились на Стивена. Своенравный, под стать своему дяде Натаниелю. Он не глуп, однако связался с хорошенькой дурочкой и даже обручился с ней. Нельзя списывать все выходки Стивена на трагическое разочарование юности. Или можно? Матильда опустила пустую чашку. Наверное, все мальчики-подростки трудные, во всяком случае, так говорят. Стивен обожал другую пустышку, свою мать, этим он отличался от Паулы, которая никогда не строила иллюзий относительно Киски.

Киска! Ее называли так даже собственные дети. "Хорошенькое имя для матери!" — подумала Матильда. Бедная маленькая Киска в одежде вдовы, которая так шла ей! Прелестная маленькая Киска, которую надо было защищать от ударов этого жестокого мира! Умная маленькая Киска, которая выходила замуж целых три раза, сейчас была миссис Сайрес П. Сэнет и развлекалась, удовлетворяя свои экстравагантные вкусы в Чикаго! Да, может быть, Стивен, который так долго не хотел ничего знать, воспринял все так болезненно и ожесточился от сделанного им открытия. Но тогда что за дьявол вселился в него, когда он решился на помолвку с Валерией, второй Киской? И он сам об этом жалеет, если можно о чем-либо судить по его неприличному смеху вчера вечером.

А сама Валерия? Решительно подавив желание сбросить ее со счетов и не воспринимать в качестве охотницы за деньгами, Матильда предположила, что, возможно, ее привлекли те особенности Стивена, которые она очень скоро возненавидит: его беззаботная грубость, жесткость, равнодушный, насмешливый блеск его глубоко посаженных серых глаз.

Матильда поймала себя на том, что пытается понять, что же обо всем этом думает Мод, если, конечно, у той вообще есть собственное мнение. Этот вопрос все еще оставался открытым. Мод с ее вечными пасьянсами и бульварными биографиями королевских семей, которыми она наслаждалась! Матильда чувствовала, что в Мод есть нечто большее, чем то, что та предпочитала показывать. Вряд ли еще чей-нибудь ум может быть настолько инертным, это уж точно! Сама Матильда иногда подозревала, что под кажущейся ограниченностью Мод скрывается несомненный интеллект. Но когда из праздного любопытства она испытывала Мод, то натыкалась на броню из пустоты, которой Мод так безопасно отгородилась от мира. Матильда готова была поклясться, что никто не знает, что думает Мод о своем нелепом муже, резком девере, о ссорах, то и дело вспыхивающих между двумя Хериардами. Казалось, ее не обижало презрительное отношение Натаниеля к Джозефу. Она его как бы не замечала, молчаливо согласившись быть гостьей, которую терпят из милости.