Пьер Сувестр - Пустой гроб

Жюв опять покачал головой.

— Элен гораздо лучше, с этим я согласен, но вот как быть с Фантомасом?

— А что?

— Да ничего, — улыбнулся Жюв. — Послушай, Фандор, сдается мне, не очень-то ты считаешься с нашим грозным противником. Фантомас ни с того ни с сего исчез, и ты этому рад, а меня вот гложет тревога… В деле, известном как «дело жокея в маске», Фантомас потерпел скандальное поражение… Но знаешь, малыш, не могу поверить, чтобы Повелитель ужасов, Король страха, Гений преступления исчез после поражения; тебя это радует, а меня пугает… Ты говоришь — о Фантомасе ни слуху ни духу… Все верно, но я не из тех, кто верит пословице «нет новостей — добрая новость». Если Фантомас затаился и не пытается мстить, значит, он что-то замышляет, готовит новое злодеяние, хочет застать нас врасплох, он объявится внезапно — еще более грозный и ужасающий.

Жюв говорил на одном дыхании, не прерываясь, — так говорит человек, который делится плодами долгих раздумий. Фандор слушал его со всей серьезностью: трудно было не согласиться с Жювом.

«Дело с жокеем в маске» было одним из самых крупных поражений Фантомаса.

Ему не удалось стать президентом клуба и пришлось, в соответствии с условиями пари, заплатить целый миллион Максону, который благополучно отбыл в Америку; поэтому, если Фантомас был жив — а сомневаться в этом не приходилось — он наверняка замышлял коварную месть.

Фандор признал, что праздновать победу рано:

— Вы правы, Жюв, с Фантомасом все время надо быть начеку; зря я радуюсь, скорее всего прекращение военных действий — лишь временная передышка.

Фандор немного помолчал, потом добавил:

— Вот что я хотел сказать вам, Жюв… Трудно поверить, что в этой истории со взрывом сейфа Фантомас не докопался до истины. Скорее всего он знает, что мы желали его смерти, знает, что Элен ранена и находится в больнице у Дро… Бьюсь об заклад, этого вполне достаточно, чтобы Гений преступления обрушил на нас новые репрессии.

— Но довольно! — заключил Фандор. — Хватит о серьезном! В конце концов плевать мы хотели… Я лично Фантомаса не боюсь, да и вы не из пугливых, надо будет — сразимся с ним не на жизнь, а на смерть, я хоть сейчас готов к схватке!.. Тем более, что Элен в безопасности и бояться за нее нечего.

Заявление Фандора ничуть не удивило Жюва. Сыщик прекрасно знал своего друга и был уверен в его искренности. Слова Фандора не были бравадой, ведь и в его собственной душе клокотали такие же чувства.

Для Жюва Фантомас был врагом всех честных людей, презревшим Закон, палачом, жаждавшим править миром по Законам страха; в борьбе с этим заклятым преступником Жюв видел главный свой долг, а был он из тех, для кого выполнение долга, как бы ни был он труден и тягостен, становится всепоглощающей страстью.

В ответ на слова Фандора Жюв даже не улыбнулся. Он был так серьезен и озабочен, что журналист не выдержал и, по обыкновению, выпалил то, что думал:

— Я вовсе не хочу обидеть вас, дорогой мой Жюв, но вы — точно президент Республики перед началом банкета… Глядя на вас, подумаешь, будто вы представили себе собственные похороны или вспомнили, что пора платить за квартиру, короче — вид у вас невеселый… В чем дело? О чем вы думали перед моим приходом?

Жюв устало махнул рукой.

— О чем я думал? Да ни о чем, вернее, обо всем сразу.

Ответ лоистине маловразумительный!

— Как сказал философ, — не отставал Фандор, — все и ничего — одно и то же, но я не философ. Потрудитесь-ка, старина Жюв, выразиться яснее. Чем вы озабочены?

Жюв встряхнулся, расправил плечи и заговорил, глядя Фандору прямо в глаза:

— Что я делал вчера, рассказать еще успею, а вот как я провел сегодняшнее утро. Я ненадолго заглянул во Дворец правосудия, чтобы просмотреть дела, назначенные к рассмотрению на ближайшей сессии. Вообрази только, оказывается дело Фантомаса будет заслушано всего через несколько дней!.. Ты знал, Фандор, что уже на этой неделе Владимир предстанет перед судом?

Жюв говорил очень серьезно, не менее серьезно ответил ему Фандор:

— Да, Жюв, я знал об этом и как раз хотел сообщить вам небезынтересную подробность: один из присяжных, которые будут судить этого бандита, знаком нам обоим.

— Мы знаем одного из присяжных? — удивился Жюв. — Кого же? Кто из наших друзей будет в числе судей, Фандор?

Ответил Фандор не сразу. Вполне может быть, что всей правды он Жюву так и не сказал.

— Кто из наших друзей? Пожалуй, слово «друг» тут не совсем уместно. У меня, да и у вас, их не так уж много. Просто-напросто мы знакомы с этим человеком, Жюв. Не ломайте голову — все равно не догадаетесь… Я не буду томить вас… Это Миньяс.