— Отлично. Вы согласны на эту поездку, Уатсон?
— Согласен.
— Так, значит, мы оба приедем. А что вы сами намерены делать?
— Мне надо справить еще кое-какие покупки в городе; но я вернусь домой уже с двенадцатичасовым поездом, чтобы быть там, когда вы приедете.
— Вы можете ждать нас вскоре после вашего возвращения. У меня у самого еще есть дело до тех пор. Не хотите ли позавтракать?
— Нет, мне некогда. У меня уже теперь легче стало на сердце после того, как я сообщила вам свои опасения; я с нетерпением буду ждать вас.
Она опустила густой черный вуаль на лицо и вышла из комнаты.
— А что вы думаете обо всем этом, Уатсон? — спросил Шерлок Холмс, откидываясь назад на спинку своего кресла.
— Дело это кажется мне очень темным и страшным.
— Да, оно и темно, и страшно.
— Однако, если дама эта не ошибается, говоря, что пол и стены комнаты совершенно крепки и невредимы, и что ни в дверь, ни в окно, ни в камин нельзя было проникнуть, то сестра ее непременно должна была быть одна, когда ее постигла ее таинственная участь.
— Чем же тогда объяснить ночной свист и странные слова умирающей девушки?
— Не знаю.
— Если сопоставить все эти указания: повторявшийся ночью свист, присутствие табора цыган, находившихся в близкой дружбе со старым доктором, принять во внимание, что для доктора очень выгодно было помешать браку падчерицы, потом предсмертные слова девушки, относившиеся к каким-то лентам, и наконец металлический звук, который слышала мисс Элен Стонер и который вероятно произошел от одной из железных перекладин, загораживающих ставни, все это наводит на мысль, что по этим указаниям можно было бы разъяснить эту тайну.
— Но что же могли сделать с ней эти цыгане?
— Не могу себе представить!
— В этой теории я нахожу много противоречий.
— И я тоже. Для того-то именно мы и едем в Сток-Моран сегодня. Я хочу проверить эти противоречия и посмотреть, нельзя ли объяснить их как-нибудь. Но, чорт возьми, что это такое?
Это восклицание моего друга было вызвано тем, что дверь наша вдруг с шумом распахнулась, и в отверстии ее показался человек громадного роста. Костюм его представлял странное смешение костюма ученого с деревенским. На нем была высокая шляпа, длинный черный сюртук и пара высоких штиблет, а в руке он держал охотничью плеть. Он был так высок ростом, что верх его шляпы задевал за верхнюю перекладину двери, а ширина его плеч, казалось, наполняла все отверстие ее. Большое лицо, испещренное мелкими морщинами, загорелое, темно-желтое, изрытое следами злых страстей, оборачивалось то к одному, то к другому из нас, между тем как глубоко впалые глаза с желчными белками и высокий, изогнутый, тонкий нос придавали ему сходство со старой, свирепой хищной птицей.
— Который из вас Холмс? — спросил появившийся господин.
— Это моя фамилия, но вы имеете преимущество надо мной, — спокойно отвечал мой друг.
— Я доктор Граймсби Ройлот из Сток-Морана.
— Очень рад, доктор, — хладнокровно сказал Холмс. — Пожалуйста, присядьте.
— Нисколько и не намереваюсь. Падчерица моя была здесь, — я проследил ее. О чем она говорила с вами?
— Сегодня холодно на дворе, неправда ли? — проговорил Холмс.
— О чем она говорила с вами? — сердито закричал старик.
— Однако я слыхал, что крокусы уже начинают расцветать, — продолжал Холмс все в том же тоне.
— Ага! Вы не хотите отвечать? — воскликнул наш новый посетитель, делая шаг вперед и взмахивая плетью. — Я знаю вас, вы — негодяй! Я давно слыхал про вас, вы — Холмс, сыщик.
Друг мой улыбнулся.
— Суете нос повсюду!
Улыбка Холмса еще расширилась.
— Вы — Холмс, доносчик Скотлэнд-Ярда [2] Скотлэнд-Ярд — сыскная полиция в Лондоне.
.
Холмс от души захохотал.
— Разговор ваш необыкновенно забавен, — проговорил он. — Пожалуйста, затворите дверь, уходя, из нее пренеприятно дует.
— Я уйду только тогда, когда выскажу все, что мне надо. Не смейте вы мешаться в мои дела. Я знаю, что мисс Стонер была здесь: я проследил ее. Меня опасно раздражать. Вот, смотрите!
Он поспешно подошел к камину, взял из него стальную кочергу и согнул ее в дугу своими большими смуглыми руками.
— Смотрите, не попадитесь мне в руки! — проворчал он и, бросив согнутую кочергу в камин, вышел из комнаты.
— Очень любезный господин, — проговорил Холмс, смеясь. — Я не так велик, как он, но если бы он подождал минутку еще, я показал бы ему, что и я не многим слабее его.
Говоря это, он поднял кочергу и быстрым усилием выпрямил ее.
Читать дальше