Грегори Макдональд - Ещё Флетч?

– Песок, – Флетч чихнул. – Дыхательные пути, – снова чихнул. – О, черт.

– Надеюсь, больше ты там ничего не подцепил.

– Рыбу я не ловил, – Флетч чихнул. Англичанки озабоченно смотрели на него. – Там водится нильский окунь. В озере полно крокодилов. Рыбаки плавают на бревнах, спустив ноги в воду.

– А что бы я делала, если б вы не вернулись?

– Мы вернулись, – Карр чихнул.

– От моего отца никаких известий?

– Нет.

Флетч встал.

– Пойду приму душ. Пора вымывать из себя песок. Карр, благодарю за прекрасное путешествие, – Флетч чихнул.

Барбара вошла в спальню, когда Флетч уже принял душ. Он почистил зубы, промыл водой нос и глаза, несколько раз намыливался и смывал мыло. Состояние у него было такое, словно его вытащили из бетономешалки.

– Я очень волновалась. Не находила себе места.

– Там нет телефонов, Барбара. Радио не работало.

– Днем я нервничала из-за того, что наговорила тебе утром. Вечером ты не появился. Не позвонил. Всю ночь я не знала, что с тобой.

– Мы попали в песчаную бурю на границе с Эфиопией. Ни один верблюжий караван в Найроби не направлялся.

– Потом я начала злиться. Меня переполняли злость и испуг.

Флетч похлопал по уху ладонью.

– Если мои уши не прочистятся, я, наверное, сойду с ума. Ощущение такое, что у меня не голова, а надутый пузырь.

– А потом появляетесь вы оба. И выглядите так, словно весь день проиграли в песочнице.

– Мы летели на высоте двенадцати с половиной тысяч футов с откинутой дверцей. Иначе Карр ничего не видел. Буря так высоко подняла песок. Можешь ты это понять? Мы оглохли. У нас болят уши. Карр постоянно откидывал дверцу, чтобы выглянуть наружу.

– Ты не возвращался домой всю ночь из-за моего вчерашнего поведения? Хотел проучить меня?

– О Боже, Барбара. Будь у меня такие намерения, я бы тебя предупредил. Где мои плавки?

– В верхнем ящике комода.

– Хорошо хоть мы знали, что в колорадском отеле есть бассейн. По крайней мере, взяли плавки и купальники.

Две пары лыж стояли в углу. По другую сторону стены цвела магнолия.

– Что я должна была думать, когда вы не вернулись?

– Что нас застигла песчаная буря на границе с Эфиопией. Может, купание поможет вымыть песок из ушей.

– Что это? – широко раскрыв глаза, Барбара смотрела на синяк в нижней части живота Флетча.

– А как ты думаешь?

– Я не знаю. Что это?

– Рана, Барбара. Травма. Как говорится, удар ниже пояса.

– Кто же тебя ударил?

– Ты серьезно?

– Разумеется, серьезно. Кто тебя ударил?

– Ты.

– Только не я.

– Именно ты.

– Такого быть не могло.

– У тебя провалы памяти. Пойдешь к бассейну?

– Я хочу принять душ.

– Ладно. А я пойду поплаваю. Потом немного поиграю в песочнице, – Флетч чихнул. – А когда вернусь, мы подумаем, что делать дальше.

– Если не сможешь вернуться, позвони, – попросила Барбара.

– Итак, – начала Барбара.

– Итак, – откликнулся Флетч.

Они завтракали на веранде лорда Деламера.

– Мы в Найроби.

– Именно так.

– Наконец-то у нас медовый месяц.

– Плюс возможность выспаться в своей кровати. На противоположной стороне проспекта Гарри Туку просыпался Найробский университет. Студенты сновали взад-вперед в ярком солнечном свете.

– Долгая, нежная ночь. Десять часов на сон, пять – на еду и игры.

– Так много?

– Я засекала время.

– Я чувствую себя так, словно родился вновь, – Флетч развернул «Стандарт». – Хотя уши заложены, а из носа течет.

– В это утро я радуюсь тому, что мы поженились, – под столом нога Барбары прижалась к его ноге.

– Я тоже.

– Я боялась, что у тебя будет болеть живот.

– Он не болит. И не болел. Хотя синяк выглядит ужасно.

– Ну, не знаю. Мне кажется, он такой эротичный.

– Кто ж будет ругать плод своих трудов.

– Я тут ни при чем.

– Однако!

– Я знаю, что ни при чем. Ты на что-то наткнулся.

– Пусть так.

– Он выглядит, как гульфик, оттянутый вбок.

– Может, тебе переквалифицироваться в дизайнеры синяков?

– Потому-то боксерам запрещено бить ниже пояса?

– Судя по всему, их тренеры полагают сексуальным совсем не то, что ты.

– Я не знала, что это место у мужчин такое чувствительное.

– Если вы нас режете, разве из нас не течет кровь?

Им подали фрукты.

– Этим утром в газете нет ни слова об убийстве в аэропорту, – после ухода официанта Флетч подвел итог своим изысканиям.

– Ты рассказал об этом Карру?

– Да.

Пюре из ревеня, в меру подсахаренное, пришлось им по вкусу.