Грегори Макдональд - Выбор Флетча

– Готов поспорить, он хочет дать наказ на завтрашнюю воскресную проповедь, – вставил Пол Добсон. – Вперед с Богом и страной.

Кандидат, с царапиной на щеке, сидел на скамье у боковой стены салона и молча смотрел на экран.

Митинг в торговом центре не удался. Губернатор с микрофоном в руке забрался на крышу «форда» одного из добровольцев. Всякий раз, когда он пытался что-то сказать, из динамиков доносились какие-то завывания. Барри Хайнсу и водителю автобуса так и не удалось устранить неполадки. Тогда губернатор попытался говорить без микрофона. Но ветер, шум машин, въезжающих и выезжающих с автостоянки, рев пролетающих над торговым центром самолетов скомкали впечатление.

Дорис Уилер проигнорировала собравшихся поклонников кандидата и прямиком прошествовала в автобус, в грязной юбке и мокрых туфлях. Салли не отставала от нее ни на шаг, словно собачка на коротком поводке.

– Пожалуйста, больше не сажай меня в одну машину с твоей матерью, – попросил Уолша Флетч.

– Понятно, – кивнул Уолш. – Ох уж эта Салли, – его адамово яблоко ходило вверх-вниз. – Суровая дама.

– Шофер уехал, высадив их посреди лужи.

Уолш оглядел автостоянку.

– Ничего. Кто-нибудь из добровольцев отвезет их в дом престарелых. Может, оно и к лучшему. Меньше проблем.

Губернатор слез с мокрой крыши «форда» и сунул микрофон Ли Оллену Парку. Тот передал его добровольцу, последний – Барри Хайнсу.

Затем Кэкстон Уилер двинулся в толпу. Ему пожимали руки, толкали, чуть не сбили с ног. Маленькую девочку, сидящую на плечах отца, вырвало. Часть блевотины попала на волосы губернатора. Женщина зрелых лет попыталась его поцеловать, но дело кончилось тем, что она ногтем разодрала ему щеку. Неожиданно в толпе началась драка. Флетч видел, как трое мужчин сшибли четвертого, в кожаной куртке, на землю, щедро награждая пинками. Еще двое мужчин, постарше возрастом, начали их разнимать. Уолш метнулся к отцу, схватил за плечи, развернул и буквально затолкал обратно в автобус.

Со стоянки у торгового центра они отъехали раньше намеченного.

Когда автобус трогался с места, мужчина в кожаной куртке уже поднялся, с разбитым в кровь лицом, и прокричал им вслед что-то неразборчивое.

В автобусе Шустрик промыл царапину, продезинфицировал ее перекисью водорода. Губернатор широко улыбался.

– Не так-то просто завоевывать сердца и души избирателей. Можно найти работенку и полегче.

– Извините, – промямлил Барри Хайнс.

– Это все чертова погода, – успокоил его Уолш. Около двух часов автобусы и следовавшие за ними автомобили свернули на площадку отдыха, чтобы посмотреть выступление президента.

В салоне все молчали, пока президент зачитывал свое заявление.

– Технические достижения, имеющиеся в нашем распоряжении, особенно в области информации, пока не используются на благо народов планеты. Несомненно, что все нации только выиграют от более полного применения этих достижений в сфере образования и здравоохранения, при обмене научными данными и культурными программами, для контроля состояния окружающей среды. Поэтому сегодня я объявляю о создании специального совета Белого Дома, в состав которого войдут видные представители науки и культуры, с тем, чтобы они подготовили доклад о путях более эффективного использования научных достижений в области информации, дабы сделать еще один шаг на пути к миру и всеобщему процветанию, – президент оторвался от бумажки и оглядел собравшихся журналистов. – А теперь ваши вопросы, господа.

– Сукин сын, украл твою идею, – прокомментировал заявление президента Уолш.

Кандидат молча смотрел на экран.

Большинство вопросов касалось Центральной Америки, экономики. Среднего Востока, отношений с Россией. На вопрос о возможных дебатах с кем-либо из претендентов на его пост, президент ответил: «Пока еще рано даже думать об этом».

С окончанием пресс-конференции Барри Хайнс выключил телевизор.

– Сукин сын, украл твою идею, – громко повторил Уолш.

– Это точно, – губернатор оглядел свою команду и хохотнул. – Зато благодаря этому сукиному сыну на меня не будет дуться жена.

– Как дела, господин прокурор? – поднявшись в номер отеля «Первый» в Мелвилле, Флетч улегся на кровать и позвонил Олстону Чамберсу. – У меня одна минута, не более. Должен встретиться в баре с Уолшем и двумя журналистами на предмет смерти и смерти. И смерти.

– Как ты, Флетч?

– Кручусь, как белка в колесе.