Чарльз Вильямс - Клеймо подозрения

— Черт возьми, я вовсе не собирался его бить... — Я замолчал. Что за идиотизм — терять время на пустяки!

— Вы, видимо, умеете постоять за себя, но послушайтесь моего совета: не связывайтесь с Келхауном.

— Я и не собираюсь, — нетерпеливо сказал я.

— Вы думаете, он заплыл жиром? Попомните мое слово, сэр, не заплыл! Я видел его за работой. — Он замолк. Вздохнул и покачал головой. — Он — хам... Настоящий хам...

«Хватит насчет Келхауна, — подумал я. — Лучше вернуться к убийце».

— Ну ладно, — сказал я. — Вы говорите, что он был убит на месте во время ареста. Значит, он ничего не сказал. Откуда же известно, что был второй? Или Келхаун поймал обоих на месте преступления?

— Нет... То есть не совсем так.

Мы остановились перед «Силвер». Жара буквально отражалась от мостовой, и блеск белого гравия на автостоянке слепил глаза. Изнутри доносились звуки проигрывателя, и сквозь широкое окно я различил несколько мужчин, пьющих кофе у стойки. Шофер повернулся ко мне и положил руку на спинку сиденья.

— Что значит «не совсем так»? — спросил я.

— Ну, дело было так: когда Келхаун наскочил на этого человека — его звали Стрейдер, — тот возился у реки, пытаясь утопить труп. Это случилось в половине пятого утра. Стрейдер приехал на машине Лэнгстона, а сам Лэнгстон был на заднем сиденье, завернутый в брезент, и с проломанной головой.

— Да, действительно, ситуация подозрительная, — согласился я. — И в этой машине со Стрейдером был еще кто-то?

— Нет. Но там была еще одна машина, на дороге, ярдах в пятидесяти. И она внезапно ушла. Келхаун видел, как зажглись фары, и побежал за машиной. Но догнать не смог. Он собирался пустить вдогонку несколько пуль, но споткнулся и упал. Пока поднимался и искал пистолет, машина исчезла за поворотом. Правда, он успел заметить номер... Знаете, сигнальные огни освещают номер...

— Ну, конечно, знаю, — сказал я нетерпеливо. — Итак, они узнали, чья это машина?

— Угу... Это была машина Стрейдера.

— О-о! — сказал я. — И где же они ее обнаружили?

Он мотнул головой в сторону дороги:

— Прямо напротив. Перед дверью того номера мотеля, где останавливался Стрейдер. И удалось установить, что машину вела женщина.

Я промолчал.

Ничтожная улика — но можно представить, как вокруг поднимается уродливое, мерзкое чувство подозрения, которое постепенно охватывает весь город...

— Когда это произошло? — спросил я.

— В ноябре прошлого года.

«Семь месяцев назад, — подумал я. — Неудивительно, что теперь эта женщина безмерно устала и находится на грани нервного срыва»...

— С вас один доллар, — сказал он. — Поскольку мы уже выехали за черту города.

Я сунул ему два доллара.

— Пойдемте со мной, — сказал я. — Я угощу вас пивом.

В кафе мы окунулись в прохладу.

Помещение имело форму буквы «Г». Переднюю часть занимала закусочная. Слева от входа стояли несколько столиков и стойка, вдоль которой выстроился ряд круглых табуретов. За стойкой — вращающаяся дверь на кухню. На стене по обе стороны от этой двери красовались два тарпона. Пара посетителей пили кофе и болтали с официанткой.

Остальная часть помещения была отведена под бар. В конце его, слева, несколько столиков, проигрыватель, который как раз в этот момент замолк, и телефонная будка. Я лишь взглянул на нее. Подождет!

За одним из столиков спиной ко мне расположился парень в белой ковбойской шляпе и голубой рубашке — настоящая картинка из книжки. Напротив него за тем же столиком сидела тонкая смуглая девушка, в которой явно угадывалась примесь индейской крови. В конце бара — двое мужчин; один из них кивнул таксисту.

Под большим зеркалом висело еще одно чучело тарпона.

Подошел бармен, вскользь кивнул таксисту:

— Привет, Джейк! Тебе чего?

— Бутылочку «Королевского», Олли! — ответил тот.

Я заказал то же самое. Олли поставил перед нами бутылки, стаканы и вернулся в конец бара, где вытирал посуду. На вид ему лет двадцать пять, широкие плечи, мускулистые руки, загорелое лицо, спокойные карие глаза.

Я отхлебнул пива и закурил.

— А что представлял собой Стрейдер? — спросил я.

Как только я произнес это имя, бармен и оба посетителя в конце бара обернулись и впились в меня глазами.

«До сих пор на это имя реагируют», — подумал я.

Джейк смутился:

— Самое странное заключалось в том, что он был из Майами и, насколько смогла выяснить полиция, даже не знал Лэнгстона.

Один из двух посетителей поставил стакан на стойку. У него были колючие и беспокойные глаза человека, который в любую минуту способен устроить скандал.