Морис Леблан: Денежный шкаф мадам Эмбер

Несмотря на то, что было уже три часа утра, перед одним из особняков бульвара Бертье стояло еще несколько экипажей. Но вот из подъезда вышла группа гостей, мужчин и дам. Четыре экипажа направились в разные стороны, а на улице осталось только двое мужчин, которые дошли вместе до угла улицы, где жил один из них. Другой решил идти пешком дальше. Было приятно прогуляться в эту зимнюю ночь, такую ясную и холодную. Его шаги громко раздавались на пустынной улице.

Но через несколько минут у него явилось неприятное ощущение, как будто кто-то за ним шел. Действительно, оглянувшись, он заметил человека, который крался между деревьями. Он совсем не был трусом, но тем не менее прибавил шагу, чтобы как можно скорее дойти до более людных мест. Но и незнакомец побежал. Встревоженный этим, он решил, что будет благоразумнее выждать его и вынуть из кармана револьвер, но не успел он этого сделать, как человек внезапно набросился на него и на пустынном бульваре между ними завязалась борьба, в которой он сразу почувствовал себя более слабым. Он начал звать на помощь, отбивался, но его противник повалил его на кучу камней, схватил за горло и чуть не задушил платком, который засунул ему в рот. Глаза его закрылись, в ушах зашумело, и он уже был близок к потере сознания, как вдруг он почувствовал себя свободнее, и человек, под тяжестью которого он задыхался, вскочил, чтобы в свою очередь защищаться от внезапного нападения.

Получив удар палкой по руке и сапогом по ноге, он застонал от боли и, произнося проклятия, убежал, прихрамывая.

Не обращая на него ни малейшего внимания, неожиданный избавитель наклонился и спросил:

— Вы не ранены?

Ранен он не был, но все происшедшее настолько его ошеломило, что он совершенно не мог держаться на ногах. К счастью, крики привлекли несколько прохожих. Нашли карету, и пострадавший сел туда со своим спасителем, который отвез его в отель. Перед подъездом, уже совершенно придя в себя, спасенный рассыпался в благодарностях:

— Я вам обязан жизнью! Будьте уверены, что я этого никогда не забуду. Я не хочу сейчас тревожить мою жену, но мне хотелось бы, чтобы она сама выразила вам свою благодарность.

Он пригласил его на следующий день позавтракать и назвал свое имя — Людовик Эмбер, прибавив:

— Могу я узнать, с кем имею честь?..

— Арсен Люпен.

Арсен Люпен еще не пользовался тогда — это было пять лет назад — той громкой известностью, которую доставили ему дело Кагорна, бегство из тюрьмы Санте и целый ряд других известных приключений.

Какую радость поэтому испытывал он, проснувшись на другой день и вспомнив о приглашении, полученном ночью! Наконец-то он близок к цели! Миллионы Эмберов — какая великолепная добыча для человека с таким аппетитом, как у него! Он оделся совершенно особенно: на нем было поношенное платье, порыжевшая шелковая шляпа, манжеты и воротничок, тоже несколько потертые, в общем все очень чистое, но говорящее о нищете. Одетый так странно, он спустился по лестнице из квартиры, которую он занимал на Монмартре. На третьем этаже, не останавливаясь, он постучал набалдашником своей палки в закрытую дверь. Он дошел до наружного бульвара. Проходил трамвай. Он сел в него, а человек, шедший за ним, жилец третьего этажа, поместился около него. Через некоторое время этот человек сказал ему.

— Ну, как дела?

— Я там завтракаю.

— Неужели завтракаете?

— Ты не хочешь, надеюсь, чтобы я даром тратил драгоценное для меня время? Я спас Людовика Эмбера от верной смерти, которую ты ему готовил. Как человек признательный, он приглашает меня завтракать.

После некоторого молчания тот спросил:

— Значит, вы от этого не отказываетесь?

— Друг мой, — сказал Арсен, — если я устроил сегодня это маленькое ночное нападение, если я дал себе труд в три часа утра, у укреплений, ударить тебя палкой по руке и по ноге, рискуя таким образом нанести вред моему единственному другу, так это вовсе не для того, чтобы отказаться от выгод так хорошо устроенного спасения.

— Но дурные слухи, которые ходят о состоянии…

— Пусть ходят. Вот уже шесть месяцев, как я навожу справки, разузнаю, расспрашиваю прислугу, кредиторов, пользуюсь подставными лицами, шесть месяцев, как я, словно тень, слежу за мужем и женой. Получено ли их состояние от старого Крафорда, как они в этом уверяют, или из какого-нибудь другого источника, я, во всяком случае, утверждаю, что оно существует. А если оно существует, оно мое.