Эллери Куин - Последний удар

— Нет, — сказал Эллери. — Не говорил.

— А почему?

— Потому что кто-то и рассчитывал, что я не буду молчать. Кто-то хотел навесить убийство Джона на другого и предполагал, что я клюну на ложные улики. Но давайте, мистер Крейг, начнем с альфы, а не с омеги.

— Прекрасно сказано. — Беззубый рот скривился в ухмылке. — Значит, специально подставляли другого, да? Продолжайте, мистер Куин, я этого ждал без малого двадцать восемь лет.

На этот легкий сарказм Эллери ответил улыбкой.

— Я слишком надолго погряз в рассуждениях о числах. Число «двенадцать» не давало мне покоя. В празднике участвовало двенадцать человек, Святки длятся двенадцать суток. Двенадцать знаков зодиака, двенадцать коробочек с подарками и так далее — что-то было случайным совпадением, а что-то было явно продумано. Я не сомневался в важности числа «двенадцать». Разумеется, так и предполагалось, что я на этом застряну. Это препятствие на моем пути должно было сделать достижение цели еще более желанным. Ну и, конечно, число «двенадцать» оказалось всего лишь намеренной «липой». Можно сказать, не липа, а целый баобаб.

Но число «двадцать» — это совсем другое дело. — Эллери нагнулся и стряхнул пепел на землю. — Это было количество отдельных подарков, оно же — количество выделенных слов в стихах. Это число сопровождалось конкретными предметами — вол, дом, верблюд и прочее. Может быть, здесь какая-то последовательность? В каком контексте эти двадцать предметов образуют последовательность? Последовательность подразумевает определенный порядок: сначала что-то первое, потом второе, потом третье и так далее. Я внимательно просмотрел все предметы. Вол — первый, дом — второй, верблюд — третий, дверь — четвертая, и так далее до двадцатого предмета. Несколько раз я почти находил решение, но меня постоянно сбивало с толку это число «двадцать». Я не мог придумать никакой последовательности из двадцати предметов. Когда же я наконец догадался, то тут же понял, почему так долго не мог найти ответа. Число «двадцать» оказалось тоже своего рода «липой». У него был смысл, по в наше время он давно утрачен. Теперь и в той культуре, которая определяла мой процесс мышления, этот смысл несет совсем другое число.

— Ах, неужели! — сказал старик даже с каким-то ликованием.

— Открытие произошло случайно, в ночь на шестое января. Я поднялся в свою комнату, взяв с собой подаренный мне экземпляр книги стихов Джона. Совершенно случайно я открыл ее на титульном листе. Там-то все и было: ключ, ключ, открывающий дверь. И за этой дверью был ответ.

— Какой ответ? — нетерпеливо спросил старик.

— Алфавит, — ответил Эллери.

— Алфавит. — Старик произнес эти три слога почти с любовью. — Основа основ.

— Вот именно, мистер Крейг, — сказал Эллери. — Ведь алфавит в том виде, в каком мы его унаследовали от древних финикийцев, изначально представлял собой набор картинок конкретных повседневных вещей — вещей, которые для первобытного народа были самыми что ни на есть основными: еда, кров, передвижение, части тела и так далее. Мне оставалось только додуматься до понятия «алфавит» — что именно это понятие и должны были передать конкретные предметы, положенные в коробочки. А числа тут оказались ни при чем. Мы знаем, что алфавит состоит из 26 букв. Да, это так, по 1000–1300 лет до нашей эры, когда создавался финикийский алфавит, букв было не двадцать шесть. Алфавит тогда состоял из двадцати двух «картинок», двадцать из которых дошли до нас, а шесть остальных появились из других, более поздних источников.

— Действительно ли все мои терзания были вызваны изначальным финикийским алфавитом? Вне всякого сомнения. Вол — или, точнее говоря, воловья голова, дошедшая до нас в перевернутом виде, — это общий символ пищи, который финикийцы взяли за первую букву своего алфавита, «алеф» или А. Вторым подарком был дом — «бет», то есть В. Третьим даром был верблюд — а финикийский «гимель» или «гамель» стал у нас C; O произошло от двери, E — от окна, P — от гвоздя или крючка, отдельная буква O появилась только в третьем веке до нашей эры, а до тех пор буква C обозначала и G тоже. Наше H произошло от финикийского «хет», что значит «забор» — а сразу же после гвоздя Джон получил именно забор. I — рука, J, которую римляне обособили от I для обозначения согласного, а не гласного звука, не стала отдельной буквой до шестнадцатого столетия, так что Джон не получил подарка, связанного с этой буквой. Далее, K — ладонь; L — хлыст; M — вода; N — рыба; O — глаз; P — рот; Q — обезьяна; R — голова; S — зуб; T — метка или крест; U, V и W и появились позже; X — столб; Y мы получили от греков, и, наконец, Z, происшедшее, как это ни печально, от «зайин», то есть кинжал… Последний удар, который прикончил близнеца Джона. Двадцать предметов, полностью соответствующие двадцати прообразам букв финикийского алфавита.