Кеннет Уоттс - Партия в покер

Из битком набитого зала Ралф Несбитт волком смотрел на Бернала.

— Вы имели беседу с моим подзащитным вечером четырнадцатого числа? — спросил Мейсон Бернала.

— Да, сэр.

— И тогда же вы сообщили, что по причинам, которые вам показались достаточно вескими, вы тотчас же увольняете его, и предложили освободить квартиру?

— Да, сэр.

— И выплатили ему жалованье наличными?

— Деньги Корбину были выданы в моем присутствии мистером Несбиттом, который взял их из предназначенного для мелких сумм отделения несгораемого ящика.

— А не могли тогда же попасть Корбину — как часть причитающегося ему жалованья — две двадцатидолларовые купюры, фигурирующие в деле как вещественное доказательство?

Бернал покачал головой:

— Нет, сэр. В то время этих купюр в наших руках, можно сказать, еще не было. Деньги мы получаем из банка в опечатанном мешке, так что эти две банкноты находились еще в нем.

— А список с номерами всех двадцатидолларовых купюр?

— Его доставляют в опечатанном конверте. Мешок с деньгами мы помещаем в сейф, а список я всегда запираю в своем столе.

— Так что вы готовы присягнуть, что вечером четырнадцатого ни вы, ни мистер Несбитт не имели доступа к этим двум ассигнациям?

— Готов.

— У меня все, — заключил адвокат.

— А сейчас обвинение в качестве свидетеля вызывает Ралфа Несбитта. Мы желали бы точно зафиксировать время этих событий, — обратился к судье прокурор Флешер.

— Отлично, — согласился судья Хезуэлл, — Прошу вас, мистер Несбитт.

Ответив на обычные предварительные вопросы, Ралф Несбитт занял свидетельское кресло.

— Вы присутствовали во время беседы между обвиняемым Харви Корбином и Фрэнком Берналом, которая имела место четырнадцатого числа? — задал первый вопрос прокурор.

— Да сэр.

— В котором часу она происходила?

— Примерно в восемь вечера.

— И обвиняемый получил причитающиеся ему деньги?

— Разумеется, сэр. Наличными. Я сам доставал деньги из несгораемого ящика.

— И где находился в это время мешок с деньгами, предназначенными для выплаты жалованья пятнадцатого числа?

— В особом отсеке нашего сейфа. Ключ к нему имеется только у кассира, то есть у меня.

— А список?

— Мистер Бернал запер его в своем столе.

— Не позволите ли нам немного посовещаться? — попросил Мейсон судью Хезуэлла.

— Ну что ж, только пожалуйста, покороче, — разрешил судья.

Мейсон подошел к Полу Дрейку и Делле Стрит.

— Схлопотал, Перри! — уныло спросил Дрейк. — Да, это дело ты проиграл. Думаю, тебе нужно бы объявить, что твой подзащитный признает себя виновным, а потом поторговаться с прокурором, чтобы скостить срок наказания.

— И не подумаю. Флешер спит и видит себя на пьедестале славы, — как же, выиграл дело у Мейсона! Подожди-ка, Пол, тут есть одна идея…

Мейсон повернулся спиной к переполненному залу, отключившись от перекатывавшегося по нему сдержанного шума.

— Готовы? — по-своему истолковал его движение судья.

— Вполне, ваша честь. У защиты есть свидетель, которого я хотел бы вызвать на судебное заседание. Я прошу вас направить ему повестку об обязательной явке в суд. Необходимо также, чтобы он представил некоторые документы, имеющиеся в его распоряжении.

— Кто же этот свидетель и что за документы? — спросил судья.

— Мейсон заторопился к Полу Дрейку.

— Как зовут этого типа, что подрядился убирать мусор, — зашептал он, — ну, того скрягу, который, ты еще смеялся, сохранил первый заработанный им пятицентовик?

— Джордж Эдди, — недоуменно пробормотал Дрейк.

— Имя этого свидетеля — Джордж Эдди, ваша честь, — звонко объявил адвокат, — а документы, которые я попросил бы его представить суду, — это все двадцатидолларовые купюры, полученные им в течение последних шестидесяти дней.

— Ваша честь, — взорвался прокурор.

— Это просто чудовищно. Так насмехаться над судом! Так издеваться над законом!

— Я заверяю вашу честь, что считаю показания этого свидетеля и имеющиеся у него документы весьма существенными и важными.

— Я подпишу такую повестку, — с угрозой в голосе пообещал судья Хезуэлл. — Но берегитесь, мистер Мейсон, если показания вашего свидетеля не будут иметь отношение к рассматриваемому делу.

ДЖОРДЖ ЭДДИ, на небритом лице которого каждая щетинка, казалось, вздыбилась от негодования, поднял, словно замахиваясь, правую руку и принес присягу. Свирепые взгляды, которыми он простреливал Перри Мейсона, давно бы уже повергли в панику человека менее искушенного и хладнокровного.