Джемма О'Коннор: Хождение по водам

– Тэнк! – крикнул он.

Рекальдо помахал в ответ, решив, что Джон и Гил плывут посмотреть на тюленей на скалах у выхода из устья, и, как всегда, порадовался, что старик все еще в силах управляться со своей маленькой, но тяжелой деревянной лодкой. Рекальдо лениво следил за ними взглядом, а в голове неспешно крутились две мысли: он впервые видел мальчика в лодке Джона Спейна. И вторая: Гил был глухим, и мать редко оставляла его на попечение других людей. Следовательно, им с Кресси удастся провести немного времени наедине. Воодушевившись, Рекальдо решил плыть не прямо в Трабуи, а пройти мимо Корибина – может быть, получится перехватить Крессиду прежде, чем та отправится к условленному месту встречи. Ее муж уехал на выходные в Лондон и, вполне возможно, еще не вернулся.

Рекальдо испытал чувство радостного предвкушения. «Я счастлив, – думал он, пока его суденышко резало воду. – Сегодня я счастлив, все идет как надо. Отношения с Крессидой как-нибудь устроятся». Иначе и быть не могло. Он нисколько в этом не сомневался – был уверен, как ни в чем другом в жизни. И в унисон своему настроению принялся мурлыкать мелодию «Коррс» [4], которую услышал в выходные: «Что мне сделать ради тебя?» «Почему так получается? – размышлял он. – Стоит попытаться пересказать содержание популярной песни, и она покажется несусветно слащавой».

Пока Рекальдо менял галсы и, пересекая бухту, отдалялся от острова Трианак, из своего дома, бывшего зернового амбара вышла миссис Эванджелин Уолтер. Она направилась через сад к кромке воды, держа в правой руке корзину для пикников. Лет сорока пяти, среднего роста, она из-за своей удивительной худобы казалась выше, чем была на самом деле. На ней были бледно-голубые свободные брюки и блуза. Ветер трепал повязанный на голову шелковый шарф. Подойдя к берегу, она поставила корзину на траву и, прислонившись к нависшему над водой дереву, закурила.

Вниз по течению неслась мощная лодка с корпусом из стекловолокна. Она летела с такой скоростью, что нос высоко поднялся из воды. Громкие ритмичные шлепки днища о воду оглушали. Катер лавировал между пришвартованными яхтами. Миссис Уолтер подняла глаза, помахала левой рукой, но слова потерялись на ветру. Двигатель умолк, катер совершил ленивое полукружие и ткнулся в берег. Миссис Уолтер поймала брошенную веревку и обвязала вокруг дерева. Из лодки на берег ловко выбрался подтянутый мужчина среднего возраста в широких синих брюках, полосатой рубашке и блейзере. У него были волнистые, с проседью, волосы, свежий цвет лица и сияющая улыбка. Джереми О'Дауд по прозвищу Весельчак был соседом миссис Уолтер. Человек неимоверно предупредительный, он покорял всех приезжих, и в первую очередь свою соседку, неизменным дружелюбием. Миссис Уолтер улыбнулась в ответ.

– Привет, Джер. – Она была привлекательной женщиной с безукоризненной кожей и превосходными зубами. – Все готово?

О'Дауд дружески обнял ее за плечи.

– Ты абсолютно уверена? – нежно спросил он. – Уверена, что тебе это надо?

Миссис Уолтер выскользнула из-под его руки, но продолжала улыбаться.

– Уверена, дорогой. Уж ты поверь.

О'Дауд принялся раскачиваться с каблуков на носки.

– На мой взгляд, Вэнджи, ты совершаешь ошибку. Оставь все как есть. Разве ты не добилась своего? Человек он непредсказуемый, не стоит его раздражать. Только все испортишь.

– Я знаю, что делаю. – В голосе миссис Уолтер прозвучали стальные нотки. Затем она снова улыбнулась, лицо смягчилось. – В любом случае ты будешь рядом, так чего же мне бояться?

– Надеюсь, Вэнджи, ты не станешь злорадствовать?

– Не бойся, я не собираюсь раскачивать лодку. – Миссис Уолтер ухмыльнулась, довольная собственной шуткой.

О'Дауд поморщился, покачал головой, однако возражать не стал. Они смотрели друг на друга, пока что-то не привлекло его внимание и он не повернулся к дому. Спрыгнув с каменной гряды, вниз по саду к ним бежала девушка. Она была босиком, в джинсах и белом свитере. Длинные волосы развевались по ветру.

– О Господи, Вэнджи, неужели и она едет?

– Разумеется, – проворковала миссис Уолтер и коснулась щеки О'Дауда перламутрово-розовым ноготком. Девушка подбежала и сжала ей руку. – Ну так чего же мы ждем? Тронемся, дорогой?

– Лишь Богу ведомо, что ты задумала, – буркнул О'Дауд. – Остается надеяться, ты знаешь, что творишь. Это все, что я могу сказать. А я-то думал, ты мне доверяешь. – Он тщетно пытался скрыть обиду и раздражение.

– Конечно, доверяю, – запротестовала она. – Речь идет о небольшом развлечении для моего ребенка. – Женщина прижала девушку к себе и сомкнула руки. – Однако полагаю, тебя это тоже позабавит. – Ее улыбка больше напоминала оскал ящерицы и совершенно не вязалась с наигранной легкостью слов.