Джемма О'Коннор: Хождение по водам

В сонном предобеденном мареве, казалось, прекратилась всякая деятельность. Только у бакалейной лавки виднелись два развозивших заказы фургончика да три-четыре человека стояли, опершись о парапет гавани. Тысячное население деревни и окрестностей в сезон утраивалось, но с конца августа туристы уезжали и опять наступала дремотная тишина. Вот тогда-то местные любители парусного спорта – среди них и Рекальдо – брали свое: ведь может статься, что сентябрь окажется самым прекрасным месяцем в году.

– С хорошим тебя деньком, Фрэнк, – поприветствовал его Майкл Хасси, владелец самого популярного в деревне бара.

– Думаешь, погода удержится?

– Будем надеяться. Хочешь поплавать?

– Собираюсь, – кивнул Рекальдо. – Вот только загляну в участок: нет ли чего-нибудь новенького. – И он зашагал к состоявшему из двух комнат участку Гарды, расположенному на Данкреа-роуд, рядом с Мейн-стрит, неподалеку от церкви. Обычно он старался и там и там проводить как можно меньше времени.

Как нарочно, Рекальдо поджидали два или три посетителя. Но в итоге удалось всего за час разобраться с их мелкими жалобами. Было без четверти два, когда он наконец переключил телефон участка на автоответчик, сунул в карман мобильник, сел в свой древний джип и поехал к устью.

Рекальдо держал свой открытый ялик «Пейг» на восточном берегу острова Трианак, который был всего в миле от устья вверх по течению реки, но в добрых пяти, если ехать по дороге. Добираться на остров – точнее, почти на остров – приходилось по насыпной дамбе от шоссе на Данкреа, шумного ярмарочного городка в семи милях от побережья. По форме Трианак походил на треугольник, вдоль длинной, выходящей на реку стороны которого расположилось несколько небольших имений; всего одно из них принадлежало местным жителям. Что и говорить число приезжих по обоим берегам устья постоянно возрастало. Здесь их называли чужаками.

Ялик одиноко стоял на пустыре между двумя владениями, метрах в ста от двух самых больших домов. Наиболее внушительные строения возводились на южной стороне острова, откуда открывался вид на устье. Справа от ялика возвышался перестроенный склад начала девятнадцатого века, который занимала американка Эванджелин Уолтер. Слева виднелось чудовищное летнее бунгало в стиле ранчо. Хозяева, немецкая супружеская пара, приезжали всего на месяц, а в остальное время строение пустовало.

В выходные шли дожди, и Рекальдо нашел «Пейг» в плачевном состоянии. Брезент соскользнул с корпуса, и на дне лодки скопилось не меньше четырех дюймов солоноватой воды. Рекальдо откупорил кормовые затычки и наклонил ялик, чтобы осушить днище. А затем покатил тележку по булыжнику к реке. Как только ялик поплыл, он привязал его, а сам с трудом откатил тележку вверх по склону на обычное место. Перевел дыхание и посмотрел на противоположную сторону устья – там, чуть выше по течению, жила Кресси. Но отсюда ее дом, носивший название Корибин, нельзя было разглядеть невооруженным глазом.

По обеим сторонам реки к плавучим буям было пришвартовано не меньше дюжины яхт самых различных форм и размеров. Самая роскошная, сорокачетырехфуговый кеч, принадлежала мужу Кресси В.Дж. Суини, некогда преуспевающему бизнесмену, а ныне признанному выпивохе. Несколько яхт почти круглый год стояли без дела, большинство остальных принадлежали местным жителям. Ухоженный двадцатишестифутовый шлюп «Кинара» миссис Уолтер был пришвартован неподалеку от ее сада.

Было почти три часа, когда Рекальдо забрался на борт, поставил парус и, взявшись за румпель, оттолкнулся от берега. Он выглядел довольно комично – нелепым черным аистом маячил в крохотной лодчонке. Крепкий ветер наполнил парус и вынес суденышко на стремнину, и тут Рекальдо понял, что в устье он не один. Те лодки, что казались с берега заброшенными и одинокими, внезапно стали подавать признаки жизни. С одной-двух Рекальдо приветственно помахали.

День стоял превосходный – то что надо для отдыха на воде.

– С хорошей погодой! – крикнул проплывавший мимо на веслах Джон Спейн. – Осторожнее, Фрэнк! – предупредил он. – Вверх по течению, напротив Уилан-Ярда, притопленное дерево. Плывет под водой.

Рекальдо с удивлением заметил сына Крессиды, маленького Гила Суини; мальчик сидел на носу лодки и указывал на что-то на поверхности. Он повернулся, и солнце заиграло в его белокурых кудряшках. Узнав Рекальдо, Гил восторженно замахал рукой.