Джемма О'Коннор: Хождение по водам

– Господи Боже, – проворчал он, поняв, что не может сдвинуть ее с места.

На них уже глазели прохожие. Крессида пришла на помощь сыну и после минутного колебания положила руку на плечо девушке. Та моментально переключила все свое внимание на нее, неловко обняла и склонила голову ей на плечо. Кресси погладила ее по длинным шелковистым волосам.

– Мама! – ревниво запротестовал Гил и прижался к ней.

– Ну что ты, маленький. – Крессида посмотрела на сына. – Давай поможем мистеру О'Дауду, – отчетливо произнесла онаи, обняв за плечи мальчика и девушку, повлекла их к «мерседесу». О'Дауд легко и проворно прыгнул вперед и распахнул дверцу. Кресси достала из кармана полупустой пакетик с леденцами и протянула девушке. Та взяла несколько конфеток и провела ладонью по ее щеке.

– Ma… мама…

Наблюдавший эту картину Гил энергично затряс головой.

– Моя мама. Моя! – закричал он. Затем неожиданно рассмеялся, показал на себя. – Гил. Это Гил. – Ткнув пальцем в сторону девушки, спросил: – Кто?

– Это Алкиона, – тихо объяснил О'Дауд. Его лицо казалось непроницаемым.

– Как вы сказали? – заинтересовалась Крессида.

О'Дауд ответил не сразу, а заговорив, обратился к Гилу, хотя и понимал, что мальчик не мог его слышать.

– Неужели ты не знаешь Алкиону?

– Алкиона? – озадаченно переспросила Крессида.

– Очень странно, Гил, – продолжал О'Дауд. – Твой пала только что катал нас на яхте. Жаль, что тебя с нами не было. Мы получили огромное удовольствие. – Он впервые поднял глаза на Крессиду, и та уловила в его взгляде нечто недоброе. – Но не тревожься, – продолжал О'Дауд, – она никому не расскажет. Она не говорит. – Произнося эти слова, он с отсутствующим видом теребил мочку уха. Крессида проглотила застрявший в горле ком.

– Кто вы сказали? – спросила она.

О'Дауд неправильно ее понял. Он уселся на водительское место, ожидая, когда вернувшийся водитель грузовика освободит проезд, включил мотор и бросил через плечо:

– Ваш муж, миссис Уолтер и я. – И улыбнулся в открытое окно.

Крессида стояла у бензоколонки словно загипнотизированная и смотрела, как отъезжает «мерседес». А Гил, почувствовав неладное, без команды уселся в «рейнджровер». Женщине потребовалось несколько минут, чтобы стряхнуть оцепенение. Она села в машину, потрепала сына по щеке и проверила, застегну ли ремень безопасности. Обычно она объясняла Гилу каждое свое действие, однако на этот раз не проронила ни слова.

Когда они подъезжали к Корибину, сердце Крессиды по-прежнему гулко стучало, а когда она заметила у дома машину В.Дж., тревога усилилась. Она завела машину в гараж и сидела, тупо уставившись на голую стену, пока Гил приканчивал пакет чипсов. В воздухе витал запах слегка прогорклого масла. Кресси замутило, зато мальчик радовался небывалой воле.

– Купаться, – наконец объявила мать, когда он смял пакет и подал ей. Она старалась сохранить спокойствие и улыбнулась сыну, хотя у самой тревожно сжималось сердце. – Купаться, – повторила она, открыв дверцу машины; сын ткнулся в нее лицом. – Умываться, затем сказка, затем…

– Кровать. – Мальчик скорчил гримасу.

Пальцы Крессиды дрожали так, что она едва сумела вставить ключ в замочную скважину. Затем постояла, как обычно в последнее время, когда, скованная страхом, входила в собственный дом. Иногда ей казалось, что она ощущает запах страха – ее собственного и Гила. Страх был разлит в коридоре. Сын тоже его чувствовал – Крессида видела, как вяло и неуверенно двигался мальчик, когда поблизости находился Вэл. Сообщалась ли сыну тревога матери или он сам проникался беспокойством из окружающей атмосферы? Гил ни разу не присутствовал при их драках, не видел, как бьет ее муж, но тем не менее сторонился отца.

Крессида взяла сына за руку и повела в дом. В.Дж. был в холле и разговаривал по телефону. Он прикрыл микрофон рукой и бросил:

– Это ненадолго.

У Кресси отлегло от сердца; ослабев от облегчения, она почувствовала, что снова может дышать. Но руку сына так и не выпустила, повела на кухню дать молока. Они поднялись по лестнице, а В.Дж. остался у телефона. Из услышанного Крессида поняла одно: муж то ли что-то покупал, то ли продавал. Пока Гил плескался в ванной, она на цыпочках вышла на лестничную площадку и прислушалась.

– Это просто смехотворно… стоит больше трех… – говорил В.Дж.

Трех сотен? Тысяч? Миллионов? Земля? Дом? Боже, только бы не дом,, взмолилась Кресси.