Сирил Хейр - Самоубийство исключается

— Минутку, — вмешался Мартин. — Фактически миссис Диккинсон, вы и Стив являетесь двумя душеприказчиками по завещанию, не так ли?

— Да, это верно.

— Ну, может, я ошибаюсь, но мне кажется, что именно душеприказчики должны будут предъявлять требования страховой компании. В таком случае это вам нужно решать, как поступить, а вовсе не нам.

— А что происходит, если душеприказчики не могут прийти к соглашению? — спросил Стефан.

— Бог его знает! Наверное, надо обратиться к Дедмэну.

— Не думаю, что возникнет такая коллизия, — сказала миссис Диккинсон. — Как я уже твердо заявила, я не принимаю решения по данному вопросу. Я соглашусь с тем, что предложит мой партнер-душеприказчик.

— Тогда это все решает! — решительно сказал Стефан.

— Нет, не решает! — закричала Анна. — Слушай, Стефан, мне все равно, что скажут юристы, но это касается нас всех. Ты просто обязан выслушать меня!

— Кажется, последнее время я только этим и занимаюсь! — отрезал Стефан.

— Ты еще не все слышал, далеко не все. — С этими словами Анна взглянула на мать.

Миссис Диккинсон восприняла этот выразительный взгляд как намек и поднялась на ноги.

— Не думаю, что я могу вам помочь, — сказала она. — Кроме того, у меня есть дела перед ленчем. Дайте мне знать, что вы решили, и я обещаю, что не стану возражать.

Она вышла. Едва за ней закрылась дверь, а Мартин собрался набить табаком трубку, которая автоматически появилась у него в руках после ее ухода, как Анна накинулась на брата. Она стояла посредине комнаты, одной рукой опершись на стол. Пальцы у нее заметно подрагивали, и она сильно побледнела.

— Послушай, — начала она тихо. — Это дело нужно прекратить! Ты понимаешь меня, Стефан? Пора остановиться!

— Что это ты вдруг такая серьезная! — холодно заметил Стефан.

— Серьезная? Господи, ну как ты не понимаешь? Неужели ты не видишь, с каким жутким делом мы связались? И теперь, когда у нас есть возможность относительно достойно вылезти из него, ты все еще хочешь продолжать, и все только ради...

— Ради двадцати пяти тысяч фунтов. Должен признать, мне это представляется значительной суммой.

— К черту деньги! — с горечью воскликнула Анна, топнув ножкой. — Ты только о них и думаешь!

— Очень хорошо, пожалуйста, посылай эти деньги к черту, если тебе действительно этого хочется. Но как понимать тебя? Кто всегда уверял, что папа не покончил с собой? Как насчет твоего восхитительного замечания, что мы должны установить истину ради очищения памяти о нем? Мне кажется, уж кто-кто, а ты-то должна последней...

— Как хочешь. Я понимаю, что несу ответственность за эту историю, как и все мы. Но тогда я не знала, к чему это приведет, вот и все. А сейчас знаю. И поэтому требую, чтобы мы все бросили. Господи, какими мы были дураками, когда вздумали представлять из себя детективов. Мы с апломбом рассуждаем о подозреваемых и уликах, разнюхиваем все вокруг, такие довольные собой, и каковы же результаты?

— Что ж, признаю, результаты ничтожные.

— Ничтожные? Ты уже довел одного человека до самоубийства, и называешь это ничтожным результатом? Стефан, говорю тебе, если мы не похороним это дело как можно быстрее, произойдет еще что-то ужасное! Я абсолютно в этом уверена! — Она вдруг обернулась к Мартину: — Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, верно, Мартин? Неужели до тебя не доходит, как все это страшно важно для всех нас? Пожалуйста, прошу тебя, помоги мне убедить Стефана проявить благоразумие.

— Подожди минутку, Мартин, прежде чем отвечать. — В голосе Стефана, когда он прервал мольбу сестры, прозвучали резкие нотки, говорящие о страшном нервном напряжении. — Я не претендую на то, чтобы знать все-все о твоих делах, скажи только как на духу: ты готов жениться на Анне при том, что у тебя есть плюс ее ничтожная доля от предложения страховой компании?

Мартин глубоко затянулся трубкой, прежде чем ответить.

— Нет, — сказал он. — Не готов.

— Хорошо, тогда...

— Мне все равно, — закричала Анна. — По мне, лучше вообще не выходить замуж, чем продолжать все это!

Последовала долгая пауза, и Мартин снова заговорил:

— Я думаю, Анна права.

— Ты хочешь сказать... — Стефан осекся.

— Я хочу сказать, что мы уже достаточно наломали дров. И кроме того, если мои дела поправятся, мы спокойно можем пожениться через некоторое время... то есть если Анна захочет выйти за меня.

Анна промолчала. Она впилась взглядом в брата. Стефан на них не смотрел, глядя прямо перед собой, затем медленно сказал: