Сирил Хейр - Самоубийство исключается

Стефан Диккинсон стоял посередине комнаты со взъерошенными волосами и раскрасневшимся лицом, на котором застыло полуторжественное, полусмущенное выражение. Он выглядел как фокусник-любитель, который удачно извлек из шляпы кролика и теперь не знает, куда девать бедное животное. За исключением мгновенного укола боли, когда он услышал, как его фамильярно назвали Стивом, он не обращал внимания на то, что говорили остальные. Вместо этого он обернулся к единственному присутствующему человеку, который еще ничего не сказал, и спросил:

— А какова ваша точка зрения на все это, мистер Джелкс?

Мистер Герберт Горацио Джелкс, из «Джелкс, Джелкс, Дедмэн и Джелкс, поверенные из Бедфорд-роу», некоторое время молчал. У него было бледное спокойное лицо того типа, который внушает клиентам доверие, и его широкий лоб, кажущийся еще выше из-за начинающейся лысины, придавал ему вид умного и уверенного в себе человека. Но облысение, как и смерть, часто приходит раньше положенного времени, и на самом деле он был молодым и неопытным юристом, младшим партнером в своей фирме и третьим и последним из Джелксов, считая слева направо. В этот момент за маской его бесстрастной проницательности скрывалась настоящая тревога. В связи с длительными каникулами он оставался единственным представителем своей фирмы, и бремя ответственности тяжело давило ему на плечи.

— Моя точка зрения, мистер Диккинсон? — переспросил он красивым баритоном, который так подходил к его обманчивой зрелости. — Что ж, я действительно... гм! Я полагаю, что вы слишком много берете на себя, вот что.

Анна бросилась на выручку к брату.

— Пожалуйста, не думайте, что кто-то из нас собирается считаться с тем, что говорил этот человек из страховой компании, — вмешалась она. — Мы все совершенно согласны со Стефаном.

— Я прекрасно понимаю, что вы все единодушны в отказе от их предложения, — начал мистер Джелкс.

— Хотелось бы надеяться! — вставила Анна.

— И все же оно было вполне разумным и, с моей точки зрения, даже великодушным. Возвращение взносов плюс четыре процента — это довольно значительная сумма, составляющая свыше тысячи трехсот фунтов. — Он со вкусом произносил эту цифру. — Тысяча триста, почти тысяча четыреста фунтов.

— Страховая сумма была двадцать пять тысяч, — коротко напомнил Стефан.

— Да, да, я понимаю. И как я сказал, предложение фирмы было отвергнуто. Разумеется, вы вправе так поступить, хотя это может иметь последствия... серьезные последствия. И я уже понял, что вам не следовало так к нему отнестись. Чего я не принял во внимание и, думаю, что было неожиданностью для всех присутствующих здесь, это что мистер Диккинсон намерен сделать заявление, что его отец был... что фактически...

— Что он был убит, — сказал Стефан, своим тоном выражая презрение к человеку, неспособному называть вещи своими именами.

— Вот именно. Полагаю, я прав, моя дорогая юная леди, когда говорю, что это предположение было для вас неожиданностью?

Возможно, существуют девушки, которым нравится, когда их называют дорогой юной леди псевдовзрослые поверенные. Анна была не из их числа. Она покраснела и неловко сказала:

— Да, так оно и было.

Мистеру Джелксу казалось, что он хорошо ведет дело. Ни одному из его партнеров — ни отцу, ни дяде, ни даже этому жутко работоспособному парню Дедмэну, не удалось бы лучше справиться с ситуацией.

— В таком случае, — продолжал он, выразительно размахивая рукой, — вы поймете, что я имел в виду, когда только что сказал, что ваш брат берет...

— Да, мы все это понимаем, — нетерпеливо вмешался Мартин. — Мне кажется, вопрос в том, что нам, теперь делать?

Последовала пауза, в течение которой мистер Джелкс старательно подыскивал слова. При отсутствии определенного мнения по данному вопросу он испытывал естественное затруднение в их поиске.

— Я хотел сказать, — продолжал Мартин глухим невыразительным голосом, — парень из страховой компании, который только что ушел, вполне уверен, что это не могло быть несчастным случаем. Здесь Стив, который читал показания свидетелей, а мы — нет, согласился с ним. Мы подумали, что он совершил предательство, правда, Анни? А потом он вылез с этой своей идеей об убийстве, так что мы все подскочили. Не могу утверждать, что мне эта идея нравится. Случай самоубийства в семье факт достаточно неприятный, но убийство гораздо хуже. Лично я стою за то, чтобы отказаться от всего этого. Да, Анни, я серьезно. И я уверен, миссис Диккинсон эта новость тоже не нравится. Но я, конечно, понимаю точку зрения Стива. Поскольку это не может быть несчастным случаем и не должно быть самоубийством, значит, это убийство. Вот как он смотрит на это дело, и я его понимаю. Как я уже сказал.