Элизабет Джордж - Великое избaвление

Роберта дышала медленно и тяжело, словно под наркозом, голова ее неуклюже склонилась набок. Казалось, что она отключилась.

— Мне нравится Лондон. Не думала прежде, что город мне понравится, но так оно вышло. Наверное, это потому, что с ним связаны мои мечты. Я бы хотела иметь ребенка. Это первая моя мечта. А еще я бы хотела написать книгу. Во мне спрятано множество историй, и я бы хотела все их записать. Как сестры Бронте. Помнишь, мы читали их романы? У них тоже были свои мечты, верно? Мне кажется, это очень важно — чтобы у человека была мечта.

— Ничего не получится, — произнес Джонас Кларенс. Лишь только его жена вошла в кабинет, им овладела тревога: он понял,.что, встретившись с сестрой, Джиллиан вновь оказалась втянута в свое прошлое, и в этом прошлом Джонасу не было места, он не в силах был спасти от него Нелл. — Сколько еще она должна там пробыть?

— Сколько пожелает, — холодно отвечал Линли. — Все зависит от Джиллиан.

— Но ведь с ней может что-нибудь случиться! Разве она не понимает? — Джонас сорвался с места, он готов был распахнуть дверь, силой уволочь жену прочь. Само пребывание в той комнате, рядом с ужасным, похожим на китовую тушу существом — подумать только, это ее сестра! — способно навеки запятнать ее, разрушить ее душу. — Нелл! — яростно окликнул он.

— Бобби, я хочу припомнить вместе с тобой ту ночь, когда я ушла из дому, — продолжала Джиллиан, не сводя глаз с лица сестры, подстерегая любую искру понимания, узнавания. — Не знаю, может быть, ты забыла. Это было в ночь после моего дня рождения. Мне исполнилось шестнадцать. — Она запнулась. — Я… Я украла деньги у папы. Он тебе говорил? Я знала, где он хранит деньги, те, что откладывал на строительство, и я их взяла. Конечно, это было дурно, но мне… мне было необходимо уехать. Ты ведь понимаешь, правда? — Она настойчиво повторила, надеясь на подтверждение: — Ты понимаешь?

В самом ли деле Роберта начала раскачиваться быстрее, или это только казалось тем, кто за ней наблюдал?

— Я отправилась в Йорк. Добиралась всю ночь. Пешком и на попутках. Я взяла рюкзачок, знаешь, тот, в котором я носила книги в школу, туда вошла только смена одежды. Едва ли я соображала, что творю. Теперь это кажется просто безумием. — Джиллиан робко улыбнулась сестре. Сердце молотом стучало в ее груди. Дышать становилось все труднее. — К рассвету я добралась до Йорка. Никогда не забуду, как я увидела собор в свете утренних лучей. Это было так прекрасно. Мне хотелось остаться там навсегда. — Она умолкла на миг, сложила руки на коленях, и стали видны глубокие царапины. — Я провела в Йорке весь день. Мне было страшно, Бобби, ведь раньше я из дому не отлучалась. Я не знала, стоит ли мне ехать дальше, в Лондон. Может быть, лучше было бы вернуться на ферму. Но я не могла. Я просто не могла.

— К чему все это? — рявкнул Джонас. — Чем это поможет Роберте?

Линли сердито глянул на него, но Кларенс уже взял себя в руки. Лицо напряженное, челюсти крепко сжаты.

— Вечером я села на поезд. Столько станций было по пути, и на каждой меня могли схватить. Я боялась, что папа послал полицейских разыскивать меня или сам гонится за мной по пятам. Но ничего плохого не случилось. Во всяком случае, пока я не вышла на вокзале Кингз-Кросс.

— Не рассказывай ей о сутенере, — прошипел Джонас. — Кому это надо?

— На вокзале я натолкнулась на доброго человека, который купил мне еды. Я была ему так благодарна, он показался мне истинным джентльменом. Я начала есть. Он принялся рассказывать мне о своем доме, где и я тоже смогу поселиться, но тут в кафетерий зашел другой мужчина. Когда он увидел нас, он сразу подошел и сказал: «Она пойдет со мной». Я решила, что это полицейский, что он отправит меня обратно домой. Я разрыдалась. Я цеплялась за своего друга, но он оттолкнул меня и убежал. — Джиллиан умолкла, перебирая в памяти события той ночи. — Второй джентльмен был совсем другой. В старой, довольно изношенной одежде. Голос у него был добрый. Он сказал, его зовут Джордж Кларенс, он священник. Тот человек хотел отвезти меня в Сохо, чтобы… хотел отвезти меня в Сохо. Священник сказал, что у него есть дом в Истоне и там я могу жить.

Джонас отчетливо припомнил все это: старый рюкзачок, перепуганная девочка, разбитые ботинки, изношенные джинсы. Он помнил, как его отец вернулся домой и о чем говорили между собой родители. Фразы: «Сутенер из Сохо… Она даже не понимала… Похоже, всю ночь не спала» — эхом отдавались у него в мозгу. Он наблюдал за гостьей, сидя за столом; перед ее приходом он как раз начал есть яичницу, не выпуская из рук книги: готовился к контрольной по литературе. Девушка в его сторону не глядела. Тогда она ни на кого не глядела.