Филлис Джеймс - Лицо ее закройте

Дебора посмотрела на нее долгим взгля­дом:

– Когда так надрывается Джимми? Ду­маю, ее там нет, ушла, и все.

– С чего бы это? – спросила Кэтрин. – А почему же дверь заперта?

– Ну что вы, Салли не знаете: выбра­ла путь более эксцентричный – вылезла в окно. Ей, по-моему, так нравится устраи­вать представления, что она их устраива­ет, даже когда ей самой не удается насла­диться эффектом. Вот мы дергаемся, дро­жим здесь. Стивен и Феликс волокут лес­тницу, весь дом ходуном. Она только это­го и добивалась.

– Она не бросила бы малыша, – ска­зала вдруг Кэтрин. – Ни одна мать не сделала бы этого.

– А эта, как видите, сделала, – сухо ответила Дебора.

Но ее мать отметила, что она не двину­лась с места.

Вопли Джимми стали просто невыноси­мыми, в них тонули все остальные шумы, не слышно было, как мужчины возятся с лестницей, как лезут через окно в комна­ту. Они услыхали лишь резко щелкнувший замок. На пороге стоял Феликс. Взглянув на него, Марта вскрикнула – то был зве­риный, пронзительный вопль ужаса. Мис­сис Макси скорее почувствовала, чем ус­лыхала шарканье ее шагов – она пошла прочь, но за ней никто не последовал. Остальные, оттолкнув руку Феликса, пытавшегося по­мешать им, молча двинулись вперед – туда, где лежала Салли. Окно было открыто, наволочка на подушке промокла от дождя. На ней тонкой золотой сетью лежали во­лосы Салли. Глаза у Салли были закрыты, но она не спала. Из уголка плотно сжато­го рта, точно порез, протянулась тонкая струйка засохшей крови. На шее с обеих сторон, там, где руки убийцы задушили в ней жизнь, темнели синяки.

– Уютный уголок, – сказал сержант сыскной полиции Мартин, когда полицейская машина подкатила к Мартингейлу. – Хоть немного переключимся после нашей пос­ледней работенки.

Он сказал это с удовольствием – уро­женец сельских мест, он остался верен де­ревне, а в этих густонаселенных городах и жутких многоквартирных домах убийцам при­волье. Он потянул носом воздух и побла­годарил небеса, которые надоумили поли­цию или судьбу поручить местному поли­цейскому позвонить в Скотленд-Ярд. Прошел слух, что шеф полиции лично знаком с семьей, где произошло убийство, имен­но потому он счел благоразумным незамед­лительно передать это неприятное дело свое­му подчиненному, к тому же на нем ви­село нераскрытое преступление, совершен­ное где-то на границе их графства. Сержан­та Мартина все это вполне устраивало. Работа есть работа, где бы ты ее ни де­лал, но все же человек имеет право вы­бора.

Старший инспектор Адам Далглиш ни­чего не сказал в ответ, но, выскочив из машины, отступил на шаг и быстро огля­дел дом. Типичная елизаветинская усадь­ба, правда, несколько стилизованная. По обе стороны квадратного центрального крыльца возвышалось два больших, на два этажа, фонаря со средниками и фрамугами в окош­ках. Водосточная труба увенчана массив­ным геральдическим вензелем. Крыша плавно спускается к маленькой открытой каменной балюстраде, также украшенной резными гер­бами, шесть мощных дымовых труб в стиле тюдор [9]дерзко возвышаются на фоне лет­него неба. К западной части пристроена еще одна комната. По неровному изгибу стены Далглиш догадался, что пристроена она позднее – может, в прошлом столетии. Большие двустворчатые окна с зеркальны­ми стеклами выходят в сад. На долю се­кунды в одном из них он увидел чье-то лицо, но оно тут же исчезло. Кто-то наблюдает за ними. От угла дома на запад до самых ворот тянется стенка из серого камня, по­чти целиком скрытая кустарником и высо­кими буками. С этой стороны деревья со­всем близко подступали к дому. Над сте­ной в листве он разглядел лестницу, при­ставленную к эркеру. Там, должно быть, комната убитой девушки. Ее хозяйка удач­но выбрала – комната, как раз чтобы при­нимать случайных гостей. У крыльца сто­яли две машины – полицейская (возле нее в застывшей позе сидел полицейский) и перевозка из морга. Шофер перевозки от­кинулся на сиденье, надвинул козырек фу­ражки на глаза, он даже не заметил Далг­лиша, а его напарник мельком глянул на Далглиша и снова уткнулся в воскресную газету.

Старший офицер местной полиции ждал их в холле. Они, конечно, знали друг дру­га – оба были довольно известны в своих кругах, но ни тот ни другой ни разу не проявили ни малейшего желания познакомиться поближе. Минута была не из лег­ких. Маннинг почел своим долгом подробно объяснить, почему его шеф все же решил связаться со Скотленд-Ярдом. Ответ Далг­лиша был не менее учтив. Тут же сидели два репортера, как два терпеливых пса, ко­торым пообещали, если они будут вести себя смирно, кинуть кость. В доме было очень тихо, в воздухе веял слабый аромат роз. После нестерпимой духоты в машине по­казалось, что прохладно, и Далглиш не­вольно поежился