Адива Гефен - Алмазная пыль

Дедушка положил руку ей на плечо, она вздрогнула, будто очнулась от страшного сна.

— Ты знаешь двух других девушек? — спросил дедушка.

— Конечно. Все знали. Цви тоже знает. Вот эта, — она указана на девушку справа, — это Клара.

— Наша Клара?! — дедушка был потрясен.

— Да. Она потом вышла замуж за Эрнста…

— Это мать Якоба, — прошептал мне дедушка.

— А это, — Мирьям прикоснулась кончиком ногтя к средней девушке, — это чудовище… — Она закрыла лицо руками. — Это Магда Фридляндер… Она дружила с Эстер — обе красавицы, обе непоседы… Через несколько лет Магда вышла замуж за Йозефа Геббельса…

— О-о-о, — простонал дедушка, побледнев.

— Какой такой Геббельс? — вскрикнул Шамир.

— Нацист проклятый! — выпалил Цви. — Ответственный за пропаганду у Гитлера.

— Нацист женился на еврейке?

— Она не была дочерью Фридляндера по крови, — сказала Мирьям. — Господин Фридляндер официально удочерил Магду, когда женился на её матери, но она не была еврейкой. Несколько лет спустя после того как Зуциус написал эту картину, она вступила в нацистскую партию и вышла замуж за человека по имени Квант. Потом, во второй раз, она вышла замуж за Йозефа Геббельса.

— О-о-о, — опять простонал дедушка, бессильно обмякнув. — Моя тетя обнимает эту гадину… Это ужасное чудовище!.. Отравила маленьких детей…

— Магда Геббельс отравила шестерых своих детей. Она усыпила их каким-то снадобьем и засунула в их рты ампулы с цианистым калием…

— Фанатичная нацистка! Похоже, что не вам одним стыдно… — протянул Шамир.

— Вот именно, — слабо сказала Мирьям. — Нацисты… они искали эту картину как одержимые. К счастью, нас уже не было в Вене в то время, но нам рассказали, что они ходили из дома в дом и искали трех фройляйнс Зуциуса. Они хотели заполучить эту картину. Хотели спрятать позор. Истинная арийка танцует голой с двумя еврейками…

— Так вот почему здесь появились какие-то типы, говорящие по-немецки! Эта Магда Геббельс привела к нам отставных нацистов, сумасшедших коллекционеров и алчных женщин.

— А как девушки попали в мастерскую художника? — спросила я.

— Проделки юности — пояснила Мирьям. — Зуциус любил рисовать молоденьких девушек. Он наверняка пообещал им вечную жизнь на полотне, и они загорелись. Твоя тетя, Макс, — Мирьям с нежностью взглянула на дедушку, — была так красива, так раскована… Ну просто сорванец какой-то! Я ее обожала…

Шамир кашлянул:

— Я понимаю, что тема прошлого очень много для вас значит. Но давайте попробуем вернуться в настоящее. Мы расследуем двойное убийство, дело крайне запутано…

— У вас пока нет даже кандидата в убийцы, — язвительно заметила я. — Только старик, который ничего не сделал и которого вы держите взаперти в «Абарбанель». Верно, капитан?

— Не совсем. Одного убийцу мы, более-менее, нашли …

— Что означает «более-менее»?

— Нам помогли ваши подружки — Кларисса и Хуанита. Оказалось, что Сара Курт приехала в дом вашего дедушки не одна. С ней был господин Топаз-Магнук. Девушки его опознали. Они видели, как он выходил с ней из такси.

— Он думал, что картина уже у него в руках, и убил ее…

— Да, да. Но он не учел, что клиентами Сары Курт были не только сумасшедшие коллекционеры, но еще и парочка рассерженных нацистов…

— Эти типы из Детройта?

— Да, NSM — National-Socialist Movement, нацистская организация, беспрепятственно действующая на территории Соединенных Штатов под широким зонтом демократии и свободы слова. Курт была полна решимости раздобыть картину и продать ее любому, кто больше заплатит. Она была неглупа, эта госпожа Курт. Когда ваша мама рассказала ей о голых девушках Якоба, та сразу всё поняла. Она вспомнила рассказы своей матери о странном человеке, уцелевшем в Катастрофе, и предположила, что ключ к сокровищу находится у него.

Телефон Шамира застрекотал.

— Нет! — сердито крикнул он. — Этого не может быть! Опять?! — Потом, минутку помолчав, сказал: — Да, я спрошу у них, но я уже знаю ответ… — и посмотрел на меня. — Габи, у Якоба Роткопфа был внук?

— Нет.

— Я так и думал. Кто-то выкрал его из «Абарбанель». Молодой парень с длинными волосами…

Душка.

Как же хорошо я его знаю, этого Душку, этого Идана-предателя, перед которым невозможно устоять. Я явно вижу, как он крадет Газету из-под носа полиции: вот он очаровывает медсестер, разгадывает кроссворды с санитарами, снабжает Газету журналами, а потом приглашает его прогуляться, «понюхать цветы в садике». Охраннику у входа он, конечно, сказал, что он — любимый внук этого психа, и что он ведет его на анализ крови или черт-знает-куда-еще, и спокойно вышел, даже глазом не моргнув.