Филлис Джеймс - Смерть приходит в Пемберли

Но сегодня Дарси увидел другого человека. В чистой одежде, побритый и причесанный Уикхем принял его, как будто находился не в тюрьме, а в собственном доме; он был предельно любезен с тем, кто не являлся для него самым желанным гостем. Дарси помнил, что Уикхем человек настроения; сейчас перед ним был прежний Уикхем: красивый, уверенный в себе и склонный скорее получать удовольствие от дурной славы, чем видеть в этом позор. Бингли принес все, что он просил: табак, несколько рубашек и галстуков, тапочки, испеченные в Хаймартене вкусные пирожки как дополнение к еде, купленной для него в местной кондитерской, чернила и бумагу, на которой Уикхем собирался описать свое участие в ирландской кампании, а также жестокую несправедливость теперешнего тюремного заключения. Он нисколько не сомневался, что эти личные записки будут пользоваться спросом. Никто из мужчин не вспоминал былое. Дарси никак не мог освободиться от власти прошлого, но Уикхем жил моментом, с оптимизмом смотрел в будущее и, чтобы угодить собеседнику, перестраивал прошлое, и Дарси почти поверил, что на какое-то время тот выбросил полностью все плохое из головы.

Уикхем рассказал, что Бингли вчера вечером привозил из Хаймартена Лидию на свидание с ним, но та была так несдержанна — жаловалась, плакала, — что встреча вызвала в нем одно разочарование, и он распорядился, чтобы впредь ее допускали к нему только по его просьбе и не больше, чем на пятнадцать минут. Впрочем, Уикхем надеялся, что второе свидание не потребуется: слушание дела назначено на одиннадцать часов в среду, а в том, что его освободят, он не сомневался, планируя триумфальное возвращение его и Лидии в Лонгборн и прием поздравлений от прежних товарищей в Меритоне. Пемберли он не упоминал — видимо, даже в эйфории он вряд ли ждал туда приглашения, да и не особенно его хотел. Если счастливое освобождение наступит, подумал Дарси, Уикхем, вне всякого сомнения, в первую очередь поедет к Лидии в Хаймартен, а уж потом отправится в Хартфордшир. Несправедливо, что Джейн и Бингли будут вынуждены терпеть присутствие Лидии еще один день, но все можно как-то решить, если Уикхема действительно освободят. Хотел бы он в это верить, как верит сам Уикхем.

Дарси пробыл в тюрьме около получаса и ушел, получив на прощание список того, что следовало принести на следующий день, и просьбу передать наилучшие пожелания миссис Дарси и мисс Дарси. Уходя, он подумал, что ему повезло: Уикхем больше не пребывал в пессимизме и не возлагал вину на всех вокруг, и все же Дарси во время свидания испытывал чувство неловкости и какого-то уныния.

У него было горькое чувство, что если на суде все сложится хорошо, ему придется обеспечивать Уикхема и Лидию — по крайней мере в обозримом будущем. Их траты всегда превышали доходы, и Дарси предполагал, что они во многом зависят от частных дотаций со стороны Элизабет и Джейн и таким образом увеличивают свой недостаточный капитал. Джейн иногда приглашала Лидию в Хаймартен, а Уикхем, хоть и жаловался на свою брошенность, с удовольствием проводил время в ближайших гостиницах; именно от Джейн Элизабет узнавала о жизни парочки. После отставки все временные работы Уикхема заканчивались неудачей. Его последняя попытка получать жалованье была связана с работой у сэра Уолтера Элиота, баронета, которому из-за собственной расточительности пришлось сдать свой дом посторонним людям, а самому с двумя дочерьми переехать в Бат. Младшая, Энн, вскоре счастливо и удачно вышла замуж за морского офицера, теперь уже известного адмирала, но старшая, Элизабет, все еще пребывала в поисках мужа. Разочаровавшийся в Бате баронет решил, что теперь он достаточно обеспечен и может вернуться домой; жильцам он послал предупреждение, а Уикхема нанял секретарем, доверив ему всю необходимую работу, связанную с переездом. Через шесть месяцев Уикхема уволили. Когда до Джейн доходили удручающие новости о разногласиях с работодателями или, что хуже, семейных разногласиях, ей отводилась роль миротворца. Но когда известие о последней неудаче Уикхема дошло до ее более скептической сестры, та заподозрила, что мисс Элиот встревожила реакция отца на открытый флирт с ним Лидии, а попытки Уикхема утешить себя с ней, встретившие вначале поощрение, порожденное скукой и тщеславием, привели впоследствии к отвращению.

Отъехав от Ламтона, было приятно вдохнуть полной грудью прохладный свежий воздух, забыть особый тюремный запах человеческих тел, еды, дешевого мыла, забыть бряцание ключей в замках; и с чувством облегчения и радости от того, что сам он не находится в заключении, Дарси направил коня в сторону Пемберли.