Найо Марш - В мишуре и блестках

— А ты подумай.

— Лучше вы мне разъясните.

Вошел Мервин с только что поджаренными тостами.

— Не при слугах, — произнес по-французски мистер Смит, передразнивая миссис Форестер.

Когда Мервин вышел, Хилари сердито спросил:

— Почему не при них?

— Пошевели мозгами, парень.

— Не понимаю, о чем вы, дядя Берт.

— Не понимаешь? А-а, ну-ну.

— Черт бы все побрал! — воскликнул Хилари и обернулся к Трой. — Его и в самом деле нигде нет. Ни в доме, ни в дворовых постройках. Если он разгуливает где-то по полям, то ни по шоссе, ни по тропкам он не проходил, ни малейшего намека на следы не найдено.

— А что, если он забрался на заднее сиденье какой-нибудь машины, заснул, его не заметили и увезли?

— Но в таком случае он бы уже давно проснулся и заявил о себе.

— А что, неплохая мысль, — восхитился мистер Смит. — А ну как он забрался под сиденье фургона, что привез охранников из Вейла, и очухался за решеткой? Вот был бы сюжетец для кино!

— Невероятно смешно, — кисло заметил Хилари. — Хорошо! — продолжал он, поднимая ладони вверх. — Что нам делать дальше? Я не знаю! Прыги потихоньку выходят из себя, можете мне поверить. Я заглянул к ним сегодня, тетя Трах пыталась заменить дяде камердинера, и все у нее из рук валилось. Тетя в ярости, потому что не может спрятать свои украшения.

— Почему?

— Вроде бы она держит их в жестяном ящике вместе с прочими ценностями под кроватью в гардеробной.

— Верно, — вставила Трой. — Я видела ящик.

— Так вот, ключ у Молта.

— Они чокнутые, — убежденно произнес мистер Смит. — Точно чокнутые. Это ж надо такое удумать! Таскать за собой все барахло, и, заметьте, хорошее барахло, а местами даже отличное. Таскать в помятой консервной банке, а ключ доверить парню, который вдруг взял да утек. Нет, если бы я был на твоем месте!..

— Хорошо, дядя Берт, хорошо. Всем известно, что Прыги ведут себя порою вопреки общепринятым нормам, но перевоспитывать их уже поздно. У нас сейчас другая проблема…

Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвалась миссис Форестер, являя собой диковинное зрелище. На ней был обычный утренний наряд: твидовая юбка, блузка и три кардигана, верхний — бурого цвета. Ансамбль был вкривь и вкось утыкан невероятным количеством брошек Вокруг шеи болталось изящное старинное ожерелье, бывшее главным украшением ее вчерашнего туалета. На каждом пальце красовалось по кольцу, а то и по два, с запястий свисали браслеты. Кроме того, миссис Форестер приколола на грудь бантик из бриллиантов и изумрудов, к которому крепились часики. Она сверкала и мерцала, как — сравнение напрашивалось неизбежно — рождественская елка.

— Посмотрите на меня, — обратилась она к присутствовавшим с совершенно излишним требованием.

— Тетя Тру, — покладисто отозвался Хилари, — мы и так смотрим. С изумлением.

— Еще бы. В данных обстоятельствах, Хилари, я считаю необходимым держать драгоценности при себе.

— Я бы не стал…

— И не надо, но эти вещи будут поценнее столового серебра, можешь не сомневаться. Хотя разница незначительна.

— Вроде как вчера на вас было поменьше металлолома, миссис Ф., — заметил мистер Смит.

— Правильно. Я достала украшения и выбрала подходящие. Остальные должны были быть убраны на место. Молтом. Он их не убрал, и в данных обстоятельствах я предпочитаю держать их при себе. Однако я не об этом хотела сказать. Хилари!

— Да, тетя Трах?

— Кто-то пытался взломать наш сейф.

— О боже! О чем вы?

— Есть доказательства. Неким инструментом — возможно, кочергой — пытались сбить замок. Попытка не удалась.

— Только этого не хватало, — сказал Хилари и обхватил руками голову.

— Твоего дядю я оставила в неведении, он бы разволновался. Что ты намерен делать?

— Я? А что я могу сделать? Почему, — вдруг взорвался Хилари, — вы держите ценности под кроватью в гардеробной?

— Потому что под нашу кровать сейф не входит, она непозволительно низка.

— Что ж получается? — спросил мистер Смит. — Альф Молт попытался грабануть кассу, да сноровки не хватило, и он с испугу бежал?

— С ключом в кармане? — сердито парировала миссис Форестер. — Вы сегодня явно не в форме, Смит.

— Я пошутил.

— То-то.

Вошел Катберт.

— Сэр, миссис Аллейн просят к телефону.

— Меня? Звонят из Лондона?

— Да, мадам. Мистер Аллейн на проводе, мадам.

— О, как замечательно! — невольно вырвалось у Трой. Извинившись, она бегом бросилась к телефону.

— …короче, когда в тени стало сорок градусов, мы закруглились, и вот я дома. С Рождеством тебя, дорогая. Когда мы увидимся?