Эрл Гарднер - Летучие мыши появляются в сумерках

— До того, как он умер, — сказала миссис Краннинг, — но…

— Мама!

— О, хорошо, хорошо! Ты начала первой.

— Да, но ты тоже под подозрением…

Миссис Краннинг, улыбаясь, повернулась к Берте:

— Конечно, миссис Кул, все это страшный шок для нас. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам, если будет нужна наша помощь.

— Да уж, — сухо ответила Берта. — Нам предстоит еще много открытий.

Библиотека представляла собой огромную комнату, уставленную шкафами с набитыми в них книгами, многие из которых были в кожаных переплетах, потемневших от времени. В центре комнаты стоял большой стол, заваленный раскрытыми книгами. Посередине стола лежали блокнот и карандаш. Верхняя страница блокнота была испещрена пометками, нанесенными неровным, неразборчивым почерком.

Миссис Краннинг сказала:

— Я не думаю, что сюда кто-либо заходил, кроме мистера Кристофера Милберса, попросившего разрешения осмотреть весь дом. Все осталось так, как было при бедном мистере Милберсе. Он не разрешал никому и ни при каких обстоятельствах притрагиваться к книгам или другим вещам, находившимся в этой комнате. Книги должны были лежать в том порядке, который он избрал. Иногда я на протяжении многих дней не могла вытереть стол, потому что он был заполнен книгами, и мне не разрешалось их трогать.

— Вряд ли это могло быть тем местом, где человек решился бы оставить десять тысяч, — заметила Берта.

Миссис Краннинг всем своим видом выражала согласие с этим утверждением Берты.

— Я просмотрел пометки в блокноте, — сказал Кристофер Мил-берс. — Там речь идет о войнах времен Цезаря. Ничего общего с предметом нашей дискуссии. Вообще говоря, я нахожу их исключительно интересными…

Берта Кул отвернулась от него и пронеслась по комнате, спешно осматривая все вокруг.

— Я думаю, — продолжал Милберс, — нам следует пойти в спальню. Хотя, мне кажется, очевидно для всех, что наши поиски бессмыслены. Что касается меня лично, я это рассматриваю как простую формальность, прежде чем предъявить официальное обвинение.

— Против кого и в чем? — требовательно спросила Ева Ханберри. Кристофер Милберс предпочел уклониться от прямого ответа:

— Решение этого вопроса предоставим детективу.

— Частный детектив, — презрительно фыркнула миссис Краннинг, — не имеет права делать подобных заявлений.

— Она — мой представитель, — объявил Милберс, умудряясь придать своим словам необыкновенную значимость.

Берта Кул не обращала внимания на развернувшуюся дискуссию. В поисках денег ее охватил азарт, как собаку, идущую по следу. Она обошла вокруг стола, рассматривая открытые книги, пробежала глазами по исписанным страницам блокнота и воскликнула:

— На кой черт кому-то понадобилась эта чушь?

После некоторого молчания Кристофер Милберс решительно возразил:

— Моему кузену это было необходимо.

— Хм! — издала Берта.

Еще раз воцарилось молчание.

— В этом столе имеются какие-нибудь ящики? — спросила Берта. Совершенно очевидно, что там их не было.

— Я думаю, мы можем направиться в спальню, — предложил Милберс.

Берта еще раз бросила взгляд на исписанные страницы.

— Для чего нужны эти закорючки?

— Вы имеете в виду записи? — переспросила миссис Краннинг.

— Да.

— Он давал их расшифровывать секретарю. Затем вновь прочитывал их, чтобы поправить. После этого он переносил их в записную книжку. У него было с дюжину записных книжек, помеченных датами, и когда он…

— А что же блокноты? — спросила Берта. — Судя по тому, как с ними обращались, они быстро выходили из строя.

— Да, это так. Иногда я видела…

— Откуда он брал новые?

Миссис Краннинг указала на книжный шкаф:

— Письменные принадлежности хранятся там. У него всегда в запасе были отточенные карандаши, и целый блок таких блокнотов, и…

Берта направилась мимо нее к шкафу. Она открыла дверцу и посмотрела на ровные ряды всяких письменных принадлежностей, затем неожиданно повернулась и спросила миссис Краннинг:

— Почему вы думаете, что Пауль взял их?

— Что взял?

— Десять тысяч долларов.

— Что вы, мне и в голову не приходило ничего подобного, миссис Кул. Вы меня обижаете. Мне кажется, вы не поняли, что Пауль — мой зять и очень ответственный…

— Он играет на скачках? — спросила Берта.

Мать и дочь испуганно переглянулись, что, собственно, и было ответом на вопрос Берты.

— Хм! Значит, это так. Возможно, он и сейчас звонит своему букмекеру. Слушайте, что я вам скажу. Если он что-нибудь значит для вас, скажите правду. Если он взял деньги, возможно, у него еще что-нибудь осталось от них.