Эрл Гарднер - Дело о двойнике пожилой дамы

Женщина на кровати сонно улыбнулась.

— Я не могу видеть, — сказала она, — но… — Она зевнула, медленно наклонила голову, затем выпрямилась и сказала: — Я хорошо разбираюсь в голосах… Кто бы вы ни были, вы умный человек!

— Все будет хорошо, мисс Корнинг. Я — Перри Мейсон, адвокат, который вам поможет, — сочувственно произнес Мейсон.

Затем он повернулся к Трэггу и продолжил:

— Они планировали подменить мисс Корнинг и создать впечатление, что подставной фигурой является настоящая мисс Корнинг. Но внезапно сестра мисс Корнинг и ее поверенный в делах прислали телеграмму, что вылетают к ней из Южной Америки, и это внесло в планы преступниц непредвиденные изменения.

Женщина на кровати продолжала бороться со сном.

— Значит, София прилетела, вот как? Явилась на мою голову… все боится, что я встречу какого-нибудь охотника за приданым и выйду замуж. — Мисс Корнинг опять зевнула.

— Прекрасно, а теперь расскажите мне о деньгах, и я сведу остальные концы с концами сам, — попросил Трэгг.

— Я не могу быть уверен относительно денег, — ответил Мейсон. — Вероятно, у Кэмпбелла и впрямь где-то стояла коробка с парой ботинок. Но Элизабет Доу держала деньги, полученные от Лоури, в точно такой же коробке. Кэмпбелл сказал сыну, что не прочь поменяться с ним «сокровищами», и мальчик нечаянно взял коробку со всеми деньгами своей гувернантки. Она не знала этого до тех пор, пока не услышала разговор по телефону между Кэмпбеллом и Сьюзен Фишер.

— И что случилось с этими деньгами? — спросил Трэгг, Амелия Корнинг вновь зевнула, попыталась что-то сказать, улыбнулась и наконец пролепетала:

— Они у меня… положила туда, где они никогда не найдут… пока я не буду готова… есть еще кофе?

— Вот и все, — сказал Мейсон. — В том, что Элизабет Доу узнала, работая гувернанткой, она увидела великолепную возможность наживы. Она позвонила Кену Лоури, назвалась мисс Корнинг, сказала, что звонит из Южной Америки и велела сделать ему то, чего любой находившийся в здравом рассудке бизнесмен никогда бы не сделал. Но Кен Лоури, будучи простодушным человеком, шахтером, привыкшим к жизни в полевых условиях и общению с людьми, чье слово равноценно векселю, следовал ее инструкциям буквально. Он, правда, испытывал некоторые сомнения, но успокаивал себя тем, что его хозяйка не хочет платить налогов. Элизабет Доу арендовала почтовый ящик от имени «Корнинг аффилиэйтед интерпрайсиз». Лоури был достаточно покладист, чтобы… — Мейсон посмотрел на свои часы и сказал: — Нужно дать этой женщине еще кофе. Нам следует отвезти ее к врачу и использовать вашу служебную машину, чтобы мы четверо успели попасть к четырем часам в суд.

Мейсон торопливо вошел в зал заседаний ровно в четыре часа, когда недовольный отсрочкой судья Элмер уже занимал свое место.

— Вы намерены представить суду доказательства в пользу обвиняемой, мистер Мейсон? — задал вопрос судья.

— Да, — ответил Мейсон, — я бы хотел пригласить для дачи показаний Фрэнка Голдена из компании «Ви рент М-кар».

— Протестуем, — выкрикнул Гамильтон Бюргер. — Опять одно и то же. Мы…

— Прекрасно, — сказал Мейсон. — Я вызову Фрэнка Голдена как свидетеля защиты и потом, если смогу рассчитывать на терпение суда, вызову в качестве второго свидетеля защиты Амелию Кернинг — при условии, что она оправится к тому времени от наркотического сна.

— Кого вы вызовете?! — воскликнул Гамильтон Бюргер.

— Мисс Амелию Корнинг, — улыбаясь, ответил Мейсон. — Фрэнк Голден, займите, пожалуйста, место свидетеля. Вы уже присягали.

Голден занял место.

— Вечером в воскресенье вы сдали эту машину моей подзащитной, — сказал Мейсон. — Она вернула ее. После этого машину арендовал я. После того, как ее сдала подзащитная, и до того, как ее получил я, машиной кто-либо пользовался?

— Боюсь, что да, — ответил Голден. — Я был занят, когда обвиняемая вернула ее. Я записал показания счетчика, но не внес их в регистрационную книгу. Я оставил машину стоять перед входом. Когда я вернулся, машина исчезла. Я подумал, что мой помощник отвел ее на стоянку. Позднее оказалось, что он этого не делал.

— Сколько времени отсутствовала машина?

— Около часа. Ее вернули незадолго до вашего прихода, и счетчик показывал, что она проехала примерно тридцать миль.

— И вы ничего никому об этом не сказали? — осведомился Мейсон.

— Меня никто не спрашивал, — выпалил свидетель. — Поскольку за эту оплошность я мог быть уволен. Я решил, что ничего не стану говорить, если только не спросят.