Найо Марш - Смерть после бала

Каррадос долго не отвечал. Затем он круто повернулся на стуле и обратился к молчаливой фигуре, освещенной зеленым светом настольной лампы.

— Я не вижу оснований для такого необычного допроса. Все происходящее крайне огорчает мою жену, и, должен признаться, сэр, я нахожу все это оскорбительным и выходящим далеко за рамки ваших служебных полномочий.

— Я так не думаю, — сказал заместитель комиссара полиции. — Знаете, я бы посоветовал вам ответить на все вопросы мистера Аллейна.

— Хочу предупредить вас, — начал Каррадос, — что я являюсь близким другом вашего шефа. Он услышит обо всем этом.

— Не сомневаюсь, — ответил заместитель комиссара. — Продолжайте, мистер Аллейн.

— Леди Каррадос, — сказал Аллейн, — вы оставили сэра Герберта в машине, когда пошли в больницу?

— Да.

— Да. Итак, не припомните ли вы, сэр Герберт, что, пока вы ждали в машине, к вам на велосипеде подъехала школьница лет пятнадцати?

— Почему я должен помнить какую-то школьницу на велосипеде, которая проезжала там восемнадцать лет назад?

— Да потому, что эта школьница передала вам то самое письмо, о котором мы говорим.

У Ивлин Каррадос вырвался сдавленный крик. Она повернулась и посмотрела на своего мужа так, будто видела его впервые. Он встретил ее взгляд, и на его лице появилось одно из самых удивительных выражений, которые Аллейну доводилось видеть, — там было и обвинение, и оскорбление, и даже какое-то торжествующее страдание; это было лицо подлого мученика. «Маска ревности, — подумал Аллейн. — Нет ничего более жалкого и унизительного. Бог мой, если я когда-нибудь…» Он отбросил эту мысль и снова обратился к сэру Герберту.

— Сэр Герберт, вы взяли письмо у этой школьницы?

Каррадос повернулся к Аллейну, и на его лице все еще сохранялось некое подобие улыбки.

— Я этого не помню, — сказал он.

Аллейн кивнул Фоксу, который тут же вышел из кабинета. Он отсутствовал около двух минут. Все молчали. Леди Каррадос низко наклонила голову и, казалось, с глубоким вниманием изучала свои обтянутые перчатками руки, стиснутые на коленях. Каррадос неожиданно вытер лицо ладонью, а потом вытащил носовой платок. Наконец вернулся Фокс.

Он открыл дверь и пропустил в комнату мисс Харрис.

— Добрый вечер, мисс Харрис, — сказал Аллейн.

— Добрый вечер, мистер Аллейн. Добрый вечер, леди Каррадос. Добрый вечер, сэр Герберт. Добрый вечер, — заключила мисс Харрис, бросив взгляд на заместителя комиссара полиции.

— Мисс Харрис, — сказал Аллейн, — вы помните, как гостили у своего дяди, мистера Уолтера Харриса, когда он был викарием в Фальконбридже? В то время, о котором я говорю, вам было пятнадцать лет.

— Да, мистер Аллейн, конечно, — ответила мисс Харрис.

Каррадос пробормотал какое-то проклятье. Леди Каррадос спросила:

— Но… что вы имеете в виду, мисс Харрис?

— Ну конечно, леди Каррадос, — отчетливо повторила мисс Харрис.

— В то время там произошла автокатастрофа, — продолжал Аллейн. — И водитель погиб.

— Капитан О'Брайен. Простите, леди Каррадос. Да, мистер Аллейн, я помню.

— Бог мой! — невольно вырвалось у Аллейна. — Неужели вы хотите сказать, что все это время знали…

— Разумеется, я знала, что «Пэдди» — О'Брайен — был первым мужем леди Каррадос.

— Но неужели вам никогда не приходило в голову рассказать леди Каррадос о том, что между вами существует эта… эта связь? — поразился Аллейн.

— О нет, конечно, же, нет, мистер Аллейн, — ответила мисс Харрис. — С моей стороны это было бы бестактно. Когда в бюро по трудоустройству мне дали список вакансий, я сочла это место наиболее подходящим и — прошу простить меня, леди Каррадос, — навела справки, как обычно все делают, ну, вы понимаете. И я сказала своей подруге мисс Смит: «Какое неожиданное совпадение», — потому что к тому времени я уже знала прежнее имя леди Каррадос, и я сказала Смит: «Я думаю, что это знак свыше», — поэтому я и выбрала это место.

— Понимаю, — сказал Аллейн. — А вы помните и сэра Герберта?

— О да. Правда, сначала я была не совсем уверена, а потом все-таки вспомнила. Сэр Герберт был тем джентльменом в машине. Может быть, мне объяснить подробнее?

— Да, пожалуйста.

— Я даже говорила с ним тогда. — Она с извиняющимся видом посмотрела на Каррадоса. — Я уверена, что сэр Герберт совсем не помнит меня, ведь в то время я была всего-навсего неуклюжей школьницей.

— Достаточно, мисс Харрис, — свирепо сказал Каррадос. — Пожалуйста, не смейте больше отвечать ни на один вопрос!