Эрл Гарднер - Двойная страховка

— Дежурный слушает, — прозвучал в трубке женский голос.

Трубка лупила меня по лицу, в ушах грохотал водопад.

— Главное полицейское управление… Вас слушают!

Говорите!

— Лисман… Лисман… — твердил я, сопротивляясь из последних сил мгле, накатывающей на меня. — Мне нужен Лисман… Убийство…

Эхом откликнулось в трубке:

— Лисман… Лисман… Хэлло! Это Лисман. Что вам нужно?

— Это Дональд Лэм… Я в доме доктора Гелдерфилда. Я отравил миссис Деварест… Я отравил отца доктора Гелдерфилда… Я отравил всех…

Я хотел сказать еще многое, но язык распух и не помещался во рту. Глобус крутился и раскачивался, я крутился и раскачивался вместе с ним. Гул и грохот в голове становились непереносимыми. Из последних сил я держался за портьеру. Хотел крикнуть, но из горла вырвался только жалкий писк. Портьера оборвалась. Я рухнул вместе с ней и потерял сознание.

Барабанные перепонки дрожали от напора звуков, голосов, ничего для меня не означавших. На меня кричали, били по лицу. А тяжелые полицейские ботинки лупили по ребрам…

Потом все куда-то провалилось. Я погрузился во тьму.

Затем выныривал, ощущая резиновый шланг в горле.

Я засыпал, пробуждался и снова терял сознание. Волны света и тьмы, шума и безмолвия поочередно захлестывали меня и откатывали прочь, и этот мучительный ритм не давал мне передышки.

Но вот из неопределенных звуков вроде бы стали складываться слова:

— Желудок очищен… Инъекция… Кофеин… Сейчас, сейчас… Важно, чтобы он заговорил…

Прохладные полотенца… В меня входит игла… Аромат кофе щекочет ноздри. Горячая жидкость обжигает горло. Чей-то взволнованный голос:

— Он, кажется, открывает глаза!

Лица… Лица нависают над кроватью и колышутся надо мной, как флаги. Я никак не мог их поймать и удержать в сознании, установить, кому они принадлежат. Загадка, которую я не успел разгадать: меня поглотила очередная волна. Я опять куда-то провалился.

Но все-таки что-то менялось к лучшему, и, когда сознание вернулось, я более отчетливо стал различать слова стоявших возле меня людей. Понял, что они спорили.

— Оставьте его в покое. Вы ничего не добьетесь, пока не подействует инъекция.

Я снова впал в беспамятство, но, очнувшись, почувствовал себя уверенней. Пустота и мрак отступили.

Берта Кул сердито смотрела на меня.

— Они прибыли вовремя? Спасли миссис Деварест? — спросил я.

Ее губы дрогнули. Она кивнула.

Я выждал, пока она соберется с силами.

— Какого черта! Зачем ты признался? — не выдержала Берта.

— Чтобы они побыстрей приехали… туда, к Деварестам. Если бы я обвинил… другого, не себя… кого-нибудь еще… сначала забрали бы меня… Время упущено… Тогда…

Я прикрыл глаза, но силы уже возвращались ко мне.

— А старый Гелдерфилд… жив?

— Да. Но… Я бы с удовольствием отлупила тебя! — рявкнула Берта.

— За что?

— За все!

— Что?

— Ты лишил нас работы, хорошей работы…

— Почему? Я довел его до конца… дело до конца…

— Ну и что? У нас нет никаких шансов выжать что-нибудь из страховой компании. Версия о смерти Девареста по неожиданной причине отбрасывается…

— Нет! — крикнул я. От возмущения я даже немного привстал. В голове вдруг прояснилось. — Доктор Деварест был убит! Убийство — это… смерть по неожиданной причине. Любой суд подтвердит это!

— Дональд! — обрадовалась Берта. — Ты пришел в себя? Дональд! Ты уверен? А доказательства?

— Я могу доказать это.

Берта была в восхищении.

— Дональд! Ты у меня… замечательный… чудотворец! Подожди…

И побежала за врачом.

Ко мне подошла сестра.

— Как вы себя чувствуете?

— Так, словно проглотил не меньше литра кофе…

Она пощупала пульс, одобрительно кивнула, дала мне таблетку и стакан воды.

— Выпейте.

Я проглотил таблетку.

— Вам ввели стимуляторы по распоряжению полиции, — сказала сестра. — Какие-то неприятные ощущения возникают неизбежно, но это пройдет.

Она была права. Я просто физически ощущал — силы прибыли. А как летело время и как возникала досада на то, что здесь, рядом со мной, ничего не происходит.

— Где же полиция?! — бушевал я. — Ведь она так хотела, чтобы я пришел в себя и заговорил!

— Не знаю. Доктор предупредил полицейских, что с вами можно будет беседовать. Они были сначала так нетерпеливы…

Дверь распахнулась. Влетела Берта Кул.

— Им не до тебя, Дональд! Гелдерфилд сломался…

Сидит в соседней комнате. Они пригласили сестру, которая знает стенографию и записывает его показания.