Майк Эшли - Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)

– Ну а чем занимаются эти “алчущие”? Попрошайничают или что-нибудь другое?

– Быстро! – шепнул Холмс и, потянув меня за руку, спрятался вместе со мной за стоявшим кэбом. – Он оглядывается.

Пендлтон-Смайт остановился перед небольшим зданием, где располагались меблированные комнаты. Следя за ним из-за кэба, мы видели, как он задержался на крыльце, посмотрел налево, потом направо, но нас не увидел и скрылся за дверью, закрыв ее за собой.

– Интересно, – произнес Холмс. – И подтверждает мою версию.

– Что он нищий? – спросил я. – Если и так, то он нищий вполне благоустроенный.

– Пендлтон-Смайт ударился в бега и прячется, боясь за свою жизнь, иначе зачем домовладельцу снимать меблированные комнаты в таком захудалом районе?

– Мы его здесь и допросим? – спросил я.

Холмс молчал. Поджав губы, он думал. Минуту спустя я кашлянул.

На следующее утро Холмс барабанил в мою дверь, пока я, с трудом продрав глаза, не отозвался:

– В чем дело, Холмс?

– Уже полседьмого, – отвечал он. – Чайник миссис Хадсон на плите, и завтрак будет готов ровно в семь.

– Господи… – Я сел в постели. – Скажите мне, ради бога, зачем было будить меня в такую рань?

– У нас назначена встреча.

– Встреча? – переспросил я, все еще спросонок. Потом встал и открыл дверь. – Ах да… Пендлтон-Смайт и его нищие-любители, как я полагаю? Но это же в девять! “Ровно в девять” – вы сами сказали!

– Совершенно верно.

У Холмса были красные глаза, и я понял, что он почти всю ночь копался в деле таинственного полковника – хотя суть этого дела мне по-прежнему была глубоко неясна. Однако Холмс, по-видимому, придавал ему исключительное значение.

Когда я побрился и оделся, на столе уже ждал меня приготовленный миссис Хадсон вкуснейший завтрак. Но тарелка Холмса стояла почти нетронутой. Он копался в старых газетах, ворохи которых устилали пол и все плоские поверхности вокруг.

– Вот оно! – вскричал он.

– Что? – спросил я, уплетая тост с апельсиновым джемом и запивая его чаем.

– Прорисовывается контур, – тихо сказал Холмс. – Мне кажется, все части мозаики теперь собраны. Остается сложить узор.

– Объясните все это мне, – попросил я.

Холмс поднял руку:

– Именно это, Ватсон, я и собираюсь сделать. Ясность вашей логики – вот что, по-видимому, требуется мне сейчас. – Он прокашлялся. – В тысяча восемьсот пятьдесят втором году Оливер Пендлтон-Смайт был исключен из Итона в компании шести учеников. Все они оказались замешаны в какой-то скандальной истории, а в чем она состояла, мне еще надо уточнить, официальные источники ничего касательно этой темы не сообщают.

– Немудрено, – пробормотал я.

– Полгода молодой Пендлтон-Смайт околачивался в Лондоне, после чего его каким-то образом занесло на корабль, отправлявшийся в Южную Африку, и там его карьера пошла как по маслу. Когда, выйдя в отставку, он вернулся в Лондон, в свое фамильное гнездо, и стал хозяйничать в нем, он, по-видимому, уже вполне преуспевал. Было объявлено о его помолвке с леди Эдит Стюарт, – новость, которая, возможно, попадалась и вам в светской хронике.

– Шаг вверх по лестнице для армейского полковника, – заметил я.

– Подозреваю, что невеста имела какое-то отношение к скандалу в Итоне, – сказал Холмс, – но пока это лишь домыслы. Да, видимо, для него такая помолвка являлась шагом вверх. Однако через две недели он разрывает помолвку и на следующий же день – то есть три дня назад – исчезает.

– Появляясь уже на нашем пороге.

– Именно.

– Ну а при чем здесь “Общество нищих”? – задал я вопрос.

– “Тайное сообщество алчущих подаяния”, как правильнее его называть, являлось частью шпионской сети, созданной императором Константином. Римская империя кишела нищими, и Константин понимал, что слышали и видели эти люди гораздо больше, чем от них ожидалось. Первоначально вступившие в сообщество аристократы, переодевшись нищими, собирали новости и сплетни, то есть информацию, которая, передаваясь от одного к другому, поступала потом к самому Константину.

Императоры, наследовавшие Константину, нищих уже не использовали, но, как ни странно, само сообщество, вместо того чтобы захиреть, лишь крепло и упрочивалось. Оно выработало свои правила и ритуалы. Индийская часть его отделилась и соединилась с организацией так называемых тхаги [38] , о которой вы, может быть, слышали.