Жорж Сименон - Мегрэ и мертвец

И хозяин указал на кассу в полукабине из лакированного дерева, где восседала белокурая особа лет тридцати.

— А официанты?

— Был у нас один старик, Эрнест, но с тех пор вышел на пенсию и вернулся в родные края — куда-то в Дордонь, насколько помнится.

Хозяин стоял, глядя, как оба клиента поедаю г сосиски с капустой, но замечал каждую мелочь вокруг.

— Жюль! Номер двадцать четвертый…

Он улыбнулся вслед уходящему посетителю.

— Франсуа! Вещи мадам…

— Прежний владелец жив?

— Чувствует себя лучше, чем вы и я.

— Не знаете, где можно с ним повидаться?

— У него дома, разумеется. Иногда он навещает меня. Скучает, твердит, что не прочь бы снова заняться коммерцией.

— Адрес не дадите?

— Вы из полиции? — без обиняков поинтересовался хозяин.

— Я комиссар Мегрэ.

— Прошу прощения. Номер дома я не помню, а как туда добраться — пожалуйста: он несколько раз приглашал меня к завтраку. В Жуэнвиле бывали? Представляете себе остров Любви, чуть дальше моста? Он живет не на острове, а на вилле, прямо против стрелки. На другом берегу лодочная стоянка. Вы ее сразу увидите.

В половине девятого такси остановилось у виллы. На белой мраморной доске с резной надписью печатными буквами «Гнездышко» была изображена сидящая на краю гнезда тропическая птица или нечто, долженствующее изображать таковую.

— Пришлось ему побегать, прежде чем он откопал дачку с таким названьицем! — заметил Мегрэ, нажимая на звонок. Дело в том, что фамилия бывшего хозяина «Циферблата» была под стать наименованию виллы — его звали Луазо, Дезире Луазо [1] Loiseau — птица (франц.) . — Вот увидишь: он с Севера и угостит нас старым джином.

Визит оказался удачным. Первым делом они увидели маленькую розовую толстушку-блондинку, на которую надо было смотреть вблизи, чтобы разглядеть мелкие морщинки под толстым слоем пудры.

— Мсье Луазо! — позвала она. — К вам пришли. Однако это оказалась не служанка, а сама г-жа Луазо, Она провела гостей в пахнущую лаком гостиную.

Луазо, как и мсье Жан, был толст, зато шире в плечах и выше, чем Мегрэ, что не мешало ему двигаться с ловкостью танцовщика.

— Присаживайтесь, господин комиссар. И вы, господин…

— Инспектор Люкас.

— Скажите на милость! В школе я знавал одного парнишку с такой же фамилией. Вы не бельгиец, инспектор? А я из тех краев. Это чувствуется, верно? Ну и что? Я этого не стыжусь — что тут зазорного? Милочка, дай нам чего-нибудь выпить.

Подали по стопке джина.

— Альбер? Разумеется, помню. Парень с севера, как и я. По-моему, мать у него тоже была бельгийка. Я очень жалел о его уходе. Понимаете, в нашем деле самое важное — приветливость. Люди, которые ходят в кафе, любят видеть улыбающиеся лица. Был у меня, к примеру, один официант, честнейший человек, отец кучи детей. Закажет клиент содовую, виши или что-нибудь еще безалкогольное, а он наклоняется и шепотом спрашивает: «У вас тоже язва?» Он прямо-таки жил своей язвой, говорил только о ней, и мне пришлось от него избавиться, потому что, когда он подходил к столику, посетители пересаживались за другой. С Альбером все было наоборот. Он вечно балагурил, напевал, шляпу носил так, словно жонглирует ею для забавы. Любой пустяк вроде: «Хорошая сегодня погодка!» — умел как-то по-особенному сказать.

— Он ушел от вас, потому что открыл собственное дело?

— Да, где-то в Шарантоне.

— Получил наследство?

— Не думаю: он бы мне сказал. По-моему, просто удачно женился.

— Перед уходом от вас?

— Чуть раньше.

— Вас не пригласили на свадьбу?

— Я обязательно был бы приглашен, если бы она состоялась в Париже: мои служащие для меня все равно что члены семьи. Но Альбер со своей невестой уехали венчаться в провинцию, не помню уж куда.

— И не можете припомнить?

— Нет. Признаюсь честно: все, что за Луарой, для меня уже юг.

— Жену его знали?

— Как-то он привел и представил мне ее. Брюнетка, не слишком интересная.

— Она косила?

— Да, глаза у нее были с косинкой. Но это не отталкивало. Одних косоглазие уродует, других не очень портит.

— Девичьей фамилии ее не знаете?

— Нет. Помню только, что она была его родственница — кузина или что-то в том же духе. Альбер посмеивался: «Раз все равно приходится жениться, почему не взять ту, кого знаешь?» Не умел он обойтись без шуточки! Песенки исполнял тоже неподражаемо, и многие клиенты всерьез уверяли, что он бы мог зарабатывать на жизнь, выступая в мюзик-холлах. Еще рюмочку?.. А у меня здесь, сами видите, тихо, слишком даже тихо, и не исключено, что рано или поздно я вернусь к своей профессии. Одна беда: такие служащие, как Альбер, редко попадаются. А вы его знаете? Как он? Процветает?