Жорж Сименон - Ночь на перекрестке

Глаза у комиссара были красноватыми, так как ему не удалось как следует поспать.

— Его сестру вы видели?

— Нет! Ко мне доставили Андерсена, а девушку в сопровождении жандармов отправили домой. Ее хотели допросить на месте. За ней установлено наблюдение.

Расставаясь, они пожали друг другу руки. Мегрэ возвратился в кабинет, где Люка бесстрастно наблюдал за задержанным, который, прижавшись лбом к оконному стеклу, терпеливо ожидал своей дальнейшей судьбы.

— Вы свободны! — произнес комиссар сразу же, войдя в кабинет.

Андерсен даже не вздрогнул, он лишь протянул руку к голой шее, а затем бросил взгляд на незашнурованную обувь.

— Вещи вам вернут в судебной канцелярии. Разумеется, вы будете нужны органам следствия. Если попытаетесь бежать снова, я прикажу отправить вас в Санте.

— Что с сестрой?

— Она ждет вас дома…

Датчанин был все же взволнован: он вынул монокль, провел рукой по искусственному глазу.

— Благодарю вас, комиссар.

— Не за что!

— Даю вам честное слово, что я невиновен…

— Эти утверждения вы можете оставить при себе!

Андерсен откланялся, и Люка отвел его в судебную канцелярию.

Человек, сидевший в приемной и видевший это, поднялся и с возмущенным лицом бросился навстречу Мегрэ.

— Как?.. Вы его отпускаете?.. Но это же немыслимо, комиссар…

Это был мосье Мишоннэ, страховой агент, владелец новой машины. Он бесцеремонно проследовал за Мегрэ в кабинет, положил шляпу на стол.

— Я пришел, собственно, по поводу автомобиля.

Невысокого роста, седоватый, небрежно одетый, он без конца подкручивал кверху кончики ухоженных усов.

При разговоре Мишоннэ вытягивал губы, энергично жестикулировал и тщательно подбирал слова.

Ведь пострадал же он! И именно его должно защищать правосудие! Разве он не был своего рода героем?

Плевать ему на все! Его обязана слушать вся префектура.

— Прошлой ночью я долго говорил с мадам Мишоннэ, с которой, надеюсь, вы скоро познакомитесь… Она согласилась со мной… Заметьте себе, что ее отец преподавал в лицее Монпелье, а мать давала уроки игры на пианино… К чему я вам все это говорю… Короче…

Это было его любимое слово. Он произносил его решительным тоном и вместе с тем как-то снисходительно.

— Короче, нужно, как можно скорее принять решение… Как и все состоятельные люди, включая и графа д'Арэнвиля, я купил новую машину в рассрочку… Мне пришлось подписать восемнадцать платежных обязательств… Учтите, я мог бы уплатить наличными, но зачем же изымать капитал из оборота… Граф д'Арэнвиль поступил так же, когда покупал свою «спано»… Короче…

Мегрэ сидел, не двигаясь, и тяжело дышал.

— Без машины я никак не могу обойтись. Она просто необходима мне для работы… Представьте себе, мой район тянется на тридцать километров… Да и мадам Мишоннэ того же мнения, что и я… Нам не нужна машина, в которой кого-то убили. Органы правосудия должны сделать все необходимое, чтобы предоставить нам другой автомобиль, такой же марки и стоимости, что и предыдущий… Но при этом я хотел бы выбрать машину бордового цвета… Заметьте, что прежняя была обкатана, и я буду должен…

— Это все, что вы хотели мне сказать?

— Простите!..

Еще одно его любимое словечко.

— Простите, комиссар! Конечно, я готов помочь вам, предоставив в ваше распоряжение опыт и знания… Но мне крайне необходимо, чтобы машина…

Мегрэ провел рукой по лбу.

— Ну хорошо! Я скоро приеду к вам…

— А как же с машиной?..

— Вам ее вернут после осмотра…

— Но я же вам только что сказал, что мадам Мишоннэ и я…

— Передайте мое почтение мадам Мишоннэ!.. До свидания, мосье…

Все произошло настолько быстро, что страховой агент даже не успел что-либо возразить. Он очутился на лестничной площадке, держа в руках шляпу, и дежурный полицейский говорил ему:

— Сюда, пожалуйста! Первая лестница налево… Дверь напротив…

Мегрэ запер дверь кабинета ключом на два оборота и поставил греться воду, чтобы приготовить крепкий кофе.

Коллеги думали, что он работает. Но, видимо, его разбудили, когда через час принесли комиссару телеграмму из Анвера, в которой сообщалось:

«Исаак Гольдберг, сорока пяти лет, куртье по бриллиантам, довольно известен в районе. Специалист среднего уровня. Хорошие рекомендации в банковских кругах. Каждую неделю поездом или самолетом отправлялся в Амстердам, Лондон, Париж. Имеет фешенебельную виллу в Боржеру на улице Кампин. Женат. Отец двух детей, восьми и двенадцати лет. Мадам Гольдберг оповещена, выезжает а Париж».