Жорж Сименон - Переезд

Тогда и речи не было ни о круизах, ни о самолетах, и фирма «Вуаяж Барийон» занималась главным образом тем, что забирала багаж дома и везла его к пункту назначения.

Сегодня же, по словам господина Армана, шесть его агентств в Париже, одно из которых, на Елисейских полях, продавали отпуска, и, вопреки общепринятому мнению, агентство на площади Бастилии не жаловалось на недостаток клиентов.

Две недели в Греции... Круизы по Ближнему Востоку с заходом в Неаполь, Афины, Стамбул, Тель-Авив, Бейрут... Испания, Балеарские острова или на судах класса «люкс» фьорды Норвегии, Нордкап и Шпицберген.

Телефон звонил не умолкая. Несколько аппаратов стояло на стойке, где под толстым стеклом можно было видеть красочные карты.

– На автобусе? Это возможно, но придется делать пересадку в Риме... Дютуа, подайте мне, пожалуйста, автобусное расписание Рим-Бриндизи... Минутку. Они ходят два раза в день, один – рано утром, он прибывает в...

Они жонглировали иностранными названиями, временем, цифрами, франками, лирами, песетами, динарами.

Слева, справа Ремакль и Дютуа заполняли бланки, тоже отвечали на телефонные звонки.

– В чем дело, малыш?

– Одна дама спрашивает, правда ли, что Балеарские острова дешевле, чем Сардиния.

– Не всегда. Я сам ей отвечу. Попроси ее подождать минутку.

Жовис был в своей стихии. Он знал наизусть расписания всех рейсов, даты отплытия всех круизных судов. Самая большая нагрузка падала на май, но и сейчас еще оставалось много опоздавших, которые еще не определились, куда бы они хотели отправиться.

– Садитесь, мсье. Через минуту я в вашем распоряжении.

С той стороны стойки стояли кресла из настоящей кожи, два круглых столика со стеклянными крышками, засыпанными буклетами.

Жовис располагал отдельным кабинетом, где принимал важных клиентов.

– Кленш, позвоните, пожалуйста, на бульвар Пуассоньер и узнайте, не осталось ли у них двух палубных кают на «Санта-Кларе».

Их холл редко пустовал. Им было видно, как люди в нерешительности мнутся у витрины, супружеские пары вполголоса совещаются. Как правило, женщина первой направлялась к двери, которая распахивалась перед ней, и тогда она подавала знак мужу, чтобы он начинал говорить.

– Мне бы хотелось узнать, чистые ли в Югославии гостиницы и можно ли там объясняться на французском.

Мимо шли потоки машин. Затем, внезапно, когда загорался красный свет, шоссе пустело, и через него бегом устремлялись пешеходы.

– Да, мсье. Директор агентства вас слушает.

Ему только-только исполнилось тридцать пять лет, а он уже был директором. Разумеется, не всей фирмы «Вуаяж Барийон», а агентства на площади Бастилии. Все же он проделал немалый путь со времени своей работы в нотариальной конторе мэтра Депу, который в конце концов умер в возрасте восьмидесяти лет.

– Трое детей, которым еще нет десяти лет? Лично я вам советую поселиться не в палаццо, роскошном отеле, а в семейном пансионе, где хорошо принимают детей. Что до морского побережья, то лучше избегать скалистых берегов.

Он занимался своим делом, чувствовал, что действительно что-то собой представляет, с покровительственной нежностью вспоминал о Бланш оставшейся в их недели в лицее Карла Великого.

Какое ему дело до того, чем занимаются соседи?

– Да, я – директор. Слушаю вас... Я не узнал вашего голоса, мсье Шанлу... Да, все улажено. Мне удалось поместить вас всех в одном купе, а ваши номера в гостинице расположены дверь в дверь... Когда вам будет угодно... Мне это доставит удовольствие.

Ален прошел в стеклянную дверь чуть раньше половины шестого и, не поздоровавшись с отцом, сел в одно из незанятых кресел. Должно быть, он сделал домашнее задание и подготовился к урокам в лицее, так как уронил рядом с собой на ковер портфель, давно потерявший форму, из-за того что Ален вечно набивал его до отказа.

Занятый разговором по телефону Эмиль Жовис разглядывал сына, и как это часто с ним случалось, у него защемило сердце. Несомненно, Ален был почти красив. Правда, у него было широкое, как у всех Жовисов, лицо, зато он не унаследовал ни смешного маленького носа, ни глаз навыкате. У него были материнские глаза – карие с золотыми блестками – и мягкий, кажущийся безмятежным взгляд.

В парнишке имелось, однако, и что-то загадочное. Он наблюдал за всем, что его окружало, в том числе и за отцом, так что нельзя было понять, что его поражает, что особенно интересует.

Эмиль часто задавался вопросом, каким его видит сын, какого он о нем мнения. Его радовало, что тот видит его в нынешнем ракурсе: деловым, компетентным, быстрым, непринужденным, знающим свое ремесло до кончиков пальцев, переходящим с одного языка на другой, любезным с клиентами, но никогда не заискивающим.