Жорж Сименон - Шлюз № 1

«Пишу тебе, чтобы ты знала, что я чувствую себя хорошо, и, надеюсь, ты тоже…»

Дюкро ничего не понял. Но вот, мало-помалу, перед глазами у него возник постоялый двор, деревня в Верхней Марне и сестра Гассена, которую он когда-то знал.

— Ей там будет хорошо, — сказал Мегрэ.

Солнце палило все жарче. Какой-то речник на ходу крикнул Дюкро: «С „Альбатросом“ авария в Мо».

И, наверно, очень удивился, не получив ответа.

— Поехали?

Со всех сторон на них смотрели речники. Один, приложив руку к козырьку, даже пошел им навстречу.

— Скажите, хозяин, камень разгружать?

— Потом, потом.

— Да ведь…

— Отстань, Юбер!

По серой мостовой вытянулась цветная полоска трамвая. Камнедробилка, казалось, перемалывала сам пейзаж: на все, что было вокруг, ложилась тонкая белая пыль.

Машина развернулась. Дюкро посмотрел в заднее окошко.

— Ужасно! — вздохнул он.

— Что?

— Ничего.

Неужели Мегрэ действительно не понял? Тем не менее ему очень хотелось, чтобы шофер поторопился: каждая пролетавшая минута была чревата опасностью. На лбу Дюкро выступили крупные капли пота. В какой-то момент, когда они обгоняли трамвай, пальцы его сами собой вцепились в ручку дверцы.

Нет! У него хватило ума удержаться. Наконец они въехали на Новый мост. Шофер обернулся: «К табачной лавке?»

Красно-белый табачный киоск был на своем месте — перед конной статуей Генриха IV.

— Остановитесь здесь, — распорядился Мегрэ. — Потом вернетесь в Самуа и подождете…

Право, лучше пройтись пешком — всего-то сто метров. По набережной. Дюкро шел со стороны парапета.

— Значит, теперь вы можете отправиться к себе? — обернулся он вдруг к Мегрэ. — Выиграли два дня!

— Еще не знаю.

— Там хорошо?

— Спокойно.

Еще двадцать метров, потом перейти улицу, а дальше — дальше почерневшие здания Дворца правосудия, громадный портал предварилки и окошечко с правой стороны.

Второй раз пальцы Дюкро вцепились в руку комиссара, и, пока оба переходили дорогу, на него опять напало удушье.

— Не могу!

Ему просто необходимо было говорить — о Сене, трамвае, веревке, обо всем, что могло бы помешать…

На тротуаре он обернулся. Дежурный узнал Мегрэ.

Окошечко открылось.

— Не могу! — еще раз повторил Дюкро и вошел под гулкую арку; а перо уже погрузилось в фиолетовые чернила, готовясь внести его имя и фамилию в тюремную ведомость.

Спускавшийся по Сене буксир дал два гудка, сообщая, что проходит под второй аркой. И тотчас же идущая вверх бельгийская баржа отвернула в сторону и наискось, поперек течения, устремилась в третью.