Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

Той же самой ночью, ночью 2-го января, Морсу приснился приятный освежающий слегка эротичный сон (о женщине с большим лейкопластырем на пятке). Когда он проснулся в 6:30 утра, то сказал себе, вот если бы только был накануне свободный двуспальный номер… Но он не имел привычки сожалеть об упущенных моментах в жизни, зато имел завидную способность преодолевать разочарования. Вспомнив одну передачу, которую слышал на прошлой неделе о вреде холестерина (семья Льюисов, очевидно, ее пропустила), Морс решил отказаться от искушения съесть что-нибудь жареное в ресторане и в 9:10 сел на поезд до Рединга. В купе второго класса было еще двое: в одном углу сидел ирландец (тоже небритый), который не сказал ничего, кроме «Доброе утро, сэр!», но который непрерывно улыбался, как будто с утра его пригрело яркое солнышко. В другом углу красивая молодая девушка морщилась, читая очерки на антропологические темы, как будто весь мир поплохел за ночь.

Для Морса это была метафора.

Задолго до того, как Морс проснулся, Элен Смит уже лежала без сна в постели, предчувствуя неприятности, которые, без сомнения, ожидали ее на следующий день. После ужасных мучений накануне, она ощутила истинную опору со стороны Джона, который проявил такое понимание и всепрощение. Он почти сумел ее убедить, что даже оставленные улики, которые помогли бы обвинить ее, не имеют значения, так как силы полиции были брошены на уголовные преступления, и было маловероятным, что кто-то будет тратить время и заниматься их мелкими проступками.

И в этот момент она вновь испытала прежнюю любовь, которую почувствовала пять лет назад, встретив его в Югославии, на ее родине. Всего через две недели ухаживаний с его стороны, и вот она согласилась выйти за него замуж и уехать жить в Англию. Тогда он ей казался — до известной степени! — разумным и влиятельным бизнесменом; во всяком случае, она была более чем довольна, тем что может свалить из страны, где ее семья жила под тенью странного и сомнительного инцидента, случившегося в прошлом, когда ее дядя по отцовской линии был застрелен по неизвестной причине сторонниками Тито в Триесте. Уже в свои первые дни в Англии она осознала, что есть нечто странное в образе жизни ее супруга. Было нечто сомнительное в его происхождении, нечто смутное в его настоящем и нечто непредсказуемое, если говорить о его будущем. И все же она привыкла по своему спокойно любить его и исполнять (причем без труда) ту роль, которая была ей отведена.

В 7:30 утра они сидели напротив друг друга за столом в маленькой кухне арендованного домика и завтракали соком из ананаса, поджаренными тостами с джемом и кофе. После завтрака Джон Смит посмотрел на свою жену и взял ее за руки. В его глазах она была все еще очень привлекательна — хотя бы в этом вопросе ему не приходилось лгать. Ноги ее, возможно, для ценителя совершенства показались бы слишком худыми, как и бюст, не одаренный особой пышностью, как у моделей из эротических журналов. У нее было бледное славянское лицо с не очень чистой кожей; но это лицо (временами хмурое), как будто озарялось, когда она улыбалась, глубокие зеленоватые глаза ее блестели призывно, а губы скрывали ровные зубы. Улыбалась она правда грустно, вот и сейчас тоже.

— Благодарю тебя! — сказала она.

В 8:00 утра Джон Смит сказал жене, что хочет, чтобы она съездила на январскую распродажу в Оксфорд и купила новое зимнее пальто. Он дал ей сто фунтов и, не слушая возражений, отвез на вокзал и подождал на перроне, пока не тронется поезд в 8:40.

Когда ее поезд прибыл на перрон Паддингтона в 9:10, другой такой же поезд, только что отправился со второго перрона на Рединг. В купе второго класса (как мы уже видели) вместе с двумя неразговорчивыми спутниками, сидел Морс и читал «Сан» [17] The Sun — британский таблоид. На третьей странице традиционно печатают изображение девушки топлесс. . Дома он всегда покупал «Таймс», не столько от того, что ему нравилось его читать (за исключением страницы с кроссвордом), сколько из-за дамы, владелицы киоска. Ей было известно его положение в полиции, и она говорила, причем не раз (Морс знал об этом), что он «истинный цивилизованный джентльмен», а он не хотел раньше времени разрушать подобные иллюзии.

Такси, которое везло пассажира с железнодорожного вокзала Рединга к недавно установленному адресу Смитов, остановилось на Эделтон-Роуд; там Морс попросил водителя подождать, а сам пересек улицу и позвонил в дверь дома номер 45.