Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

После того как она ушла, Морс вернулся к стойке регистрации (вероятно его разыскивал Льюис — он единственный знал, куда отправился Морс), и он молился, чтобы на рецепции была другая сотрудница. Но нет. Даже более того, у нее, очевидно, была хорошая память.

— Боюсь, что еще никто не отказался, мистер Палмер.

— О, господи! — пробормотал про себя Морс.

В этот вечер мистер Джон Смит вернулся домой необычно рано и застал свою жену Элен в слезах; и когда сумел заставить ее заговорить, то остановить ее уже было невозможно…

Элен успела на поезд в 15:45 из Рединга и приехала в Оксфорд в 16:20. Кроме ключа от Пристройки 2, который она крепко стискивала в кармане своего пальто с капюшоном, у нее не было ничего другого: ни сумки, ни портмоне, или зонта — только обратный билет на Рединг, две монеты по одному фунту и несколько шиллингов. Разумней было бы взять такси от вокзала в Оксфорде, но в тоже время она знала, что двадцатиминутная прогулка ей не повредит. Когда она направилась к отелю, сердце ее билось почти также нетерпеливо, как и тогда, когда она открыла переднюю левую дверцу «БМВ» и лихорадочно обыскала пол автомобиля, внимательно ощупала под и над сиденьями и повсюду — повсюду! Но не нашла ничего: ничего, кроме монеты в два пенса, белой таблетки от несварения желудка и пуговицы от дамского пальто (не ее)…

Она быстро прошла через большое застекленное здание на Хайд-Бридж-Стрит, через Глостер-Грин, а потом по Бомонт-Стрит в Сент-Джилс, где у Мемориала жертвам перешла на правую сторону улицы и после, уже медленнее, пошла вверх по Бэнбери-Роуд.

Стоя напротив отеля «Хауорд», она ясно видела два окна на фасаде — как близко они были! Что-то вроде бы светилось в задней части здания; но две комнаты, с окнами на улицу — особенно одна, та, что левее, пока она стояла и наблюдала — были темны и почти наверняка пусты. Стеклянный навес автобусной остановки, находящейся почти напротив пристройки, защищал ее от моросящего дождя, но не от ветра, и служил ей идеальным укрытием, откуда она могла следить, не вызывая подозрений. Подошел автобус, и две женщины, ожидавшие на остановке, поднялись в него — очень толстая негритянка и худая жилистая англичанка, обоим около шестидесяти, и обе (как решила Элен) уборщицы из какой-нибудь богодельни. Обе так по-приятельски болтали, что внушили бы любому оптимизм о будущем межрасовых отношений. Элен стояла в стороне — и продолжала наблюдать. Вскоре показался следующий автобус, и его фары осветили серебристую слякоть; она продолжала стоять под навесом, и автобус проехал не останавливаясь. После она увидела нечто — нечто, что заставило ее сердце подскочить. В комнате справа, в Пристройке 1, зажегся свет: окно, шторы которого не были задернуты, блестело ярко в темноте, внутри кто-то двигался. Потом свет погас, а после зажегся в соседней — в ее — комнате. Еще один автобус остановился, и его открытые двери как бы приглашали ее войти, но она извинилась, заметив удивленный взгляд водителя.

Мужчина вышел из боковой двери, прошел к передней части пристройки, точно напротив нее, и исчез. И снова две комнаты с окнами на улицу были темны и пусты. Но полицейский все еще был перед боковым входом. Был там, цел-целехонек, а фуражка его в черно-белую клетку ясно виднелась под фонарем, который освещал дорожку между отелем и огражденной веревкой частью пристройки — красные, желтые и белые ленточки развивались взад-вперед на ветру.

Если бы у Элен Смит была склонность к отчаянию, то как раз пришло время ее проявить. И все же она чувствовала, что не впадет в отчаяние. Может быть из-за мороза, безнадежности, бессмысленности всего; может быть от сознания, что больше нечего терять. Она не знала. Она не хотела знать. Но внутри себя она ощущала сильную решительность — нечто ей не знакомое. Все ее существо как будто разрывалось между черно-белой фуражкой через дорогу и ключом, который она крепко сжимала в правой руке. Должен быть какой-то способ отвлечь внимание этого мужчины, так, чтобы иметь возможность быстро и тихо проскользнуть в боковую дверь. Но все оказалось так просто! Он прошел к главной части здания, где стал пить чай и весело болтать с молодой служащей отеля.

Прежде чем исчезла ее решительность, Элен уже была в коридоре.