Джорджет Хейер - Найден мертвым

Он продиктовал письмо, которое показалось Ханнасайду не очень важным, и отпустил девушку.

— Извините, что заставил ждать. Чем могу быть полезен?

— Мистер Манселл, почему ваш автомобиль стоял у особняка в половине четвертого десятого августа? — спросил инспектор.

Пол Манселл слегка побледнел.

— А откуда вам известно, что мой автомобиль находился у особняка в тот день?

— Свидетель показал, что машина стояла на обочине у задних ворот. Потрудитесь объяснить это.

Прежде чем ответить, Пол закурил и выдохнул дым.

— Не понимаю, кто такое придумал.

— Извините, но свидетеля я сейчас назвать не имею права, — невозмутимо произнес Ханнасайд.

— Хм, вообще-то я… — Пол замолчал, явно не зная, что сказать. — Как я могу отвечать на вопрос, если мне неизвестно… — Он встретил холодный взгляд инспектора и осекся.

— Мистер Манселл, вы отрицаете факт, что ваш автомобиль в тот день находился у особняка?

— Нет, я не говорил, что отрицаю. Но это не имеет никакого отношения к делу. И данному факту есть простое объяснение…

— Я был бы рад услышать это объяснение.

— Конечно. Я не возражаю. — Пол собрался с мыслями. — Как я говорил вам прежде, в ту субботу у меня был теннис. И я задержался у миссис Трент дольше, чем предполагал. Мы заболтались. По пути я вспомнил, что оставил свою ракетку в особняке. Пришлось заехать. Вот и все.

Ханнасайд молча смотрел на него.

— Я оставил ее там! — воскликнул Пол. — Если не верите, то спросите у моей сестры, миссис Пембл, или ее мужа. Они там были.

— Где?

— В особняке, за день до гибели Сайласа Кейна. Мы собрались поиграть в теннис, с нами еще была Патрисия Эллисон. У моих родственников нет теннисного корта, а Сайлас Кейн разрешал нам пользоваться своим. Но перед чаем начался дождь, и мы собрались в летнем домике, он такой удобный, с застекленной террасой. Посидели, думали прояснится. Играли в разные настольные игры, чтобы убить время. А дождь не заканчивался, и мы прошли в дом на чай. Я оставил ракетку в летнем домике, забыл о ней. Погода не прояснилась, и мы — моя сестра, ее муж и я — двинулись домой, не возвращаясь в летний домик. Я вспомнил о ракетке только в Портло, но не придал этому значения. Знал, что там с ней ничего не случится. К тому же она находилась в футляре. Не ехать же за ней обратно. Затем все эти дела с гибелью Сайласа Кейна, его сменил Клемент, ну, в общем, то одно, то другое, и я вспомнил о ракетке, лишь когда ехал на игру, в субботу, десятого августа. Забрал ее и отправился играть. Вот такая история.

— Вы хотите сказать, что просто забрали свою ракетку из летнего домика и ушли? И вас никто не видел?

— Да. А что, по-вашему, я должен был делать? Подъехать к парадному входу и попросить дворецкого принести чертову ракетку?

— Не знаю. Но обычно без спроса из чужого дома ничего не берут. Даже свои вещи. Это невежливо.

Пол отмахнулся:

— В этом не было необходимости, уверяю вас. Я знаю Кейнов не первый год. И мне хорошо известно, где у них что находится. Будь у меня лишних двадцать минут, я бы поступил иначе, вероятно, проявил бы вежливость, как вы говорите. Но я опаздывал. Вы знаете, где у них теннисный корт? Туда от дома идти чуть ли не час. И тогда в этом не было никакой нужды. Гораздо проще для меня было войти в задние ворота, свернуть налево и дойти до летнего домика. Такой путь вдвое короче.

— А почему вы скрыли сей вполне безобидный факт? — поинтересовался Ханнасайд.

— Я не думал, что скрываю.

— Прошу меня извинить, но на вопрос о ваших передвижениях десятого августа вы, во-первых, не упомянули об этом эпизоде, а во-вторых, неправильно указали время, когда вышли из дома миссис Трент после обеда. От задних ворот идти до теннисного корта, наверное, ближе, но если вы покинули миссис Трент в три двадцать пять и потом еще останавливались у особняка забрать ракетку, как можно было приехать на игру в три сорок пять?

Пол молчал несколько секунд, вдыхая табачный дым.

— Честно говоря, я немного струсил. Это, конечно, глупо, но когда я узнал, что Клемента застрелили, и вспомнил, что находился на территории поместья как раз в то время, стало ясно, что мое обычное поведение может показаться вам подозрительным. Разумеется, если бы я тогда что-нибудь услышал или увидел, то непременно сообщил бы вам. Но мое пребывание там никак не относилось к делу, и я решил промолчать. Я не считаю это умным поступком, однако…

— Да, мистер Манселл, умным подобное поведение не назовешь. Теперь вы видите, в каком положении оказались. Вы можете назвать еще кого-нибудь, кроме своей сестры, кто подтвердил бы ваши слова, что вы оставили тогда ракетку в летнем домике?