Рекс Стаут - Кровь скажет

— Да. Лично.

— Это Джеймс Невилл Бэнс. Получили ли вы кое-что от меня по почте?

Его голос не мог решить, звучать ли ему фальцетом или же скрипеть, впитав в себя худшие отличительные черты того и другого.

— Да, очевидно. Ваш конверт и записку.

— И вложение?

— Совершенно верно.

— Пожалуйста, уничтожьте его. Сожгите… Я собирался — но теперь это уже не имеет значения… Я ошибался. Так что сожгите его. Очень сожалею, что доставил вам беспокойство.

И он положил трубку.

Я прикрыл ладонью свою и повернулся.

Вулф раскрыл книжку на странице с оглавлением и смотрел на нее такими глазами, какими мужчины обычно смотрят на встреченную ими красивую молодую девушку.

— Если я могу вас оторвать на минутку, — сказал я. — Поскольку в почте нет ничего срочного, у меня есть задание, не то личное, не то профессиональное. Пока не скажу точнее.

Я достал из ящика конверт, записку и вложение, поднялся и протянул все это ему:

— Если это пятно на галстуке кровавое, моя догадка, что кто-то ударил или стрелял в Джеймса Невилла Бэнса, разделался с трупом, но не знал, как поступить с галстуком, поэтому он послал его мне, но только что по телефону мне позвонил кто-то, назвался Джеймсом Невиллом Бэнсом и сообщил, что он ошибался, так что не буду ли я столь любезен сжечь то, что он прислал мне по почте. Очевидно…

— Кто тебе звонил?

— Не человек, а волынка, так он скрипел и визжал. Очевидно он не мог сам его сжечь потому, что у него не было спичек, а теперь он выполняет роль Джеймса Невилла, который владеет — или владел — солидным недвижимым имуществом, и мой долг как гражданина и официального частного детектива разоблачить и…

— Пфу. Какой-то неумный шутник!

— О'кей. Я вернусь и сожгу его. Он будет скверно пахнуть.

Вулф хмыкнул:

— Может быть, это вовсе не кровь.

Я кивнул:

— Верно. Но если это кэтчуп или табачный сок, я смогу научить его, как вывести пятно, и потребую за науку пару долларов. И это будет, в пересчете на время, самый большой гонорар, который вы когда-либо получали!

Опять хмыканье.

— Где находится Хорн-стрит?

— В Виллидже. Полчаса ходьбы пешком. А я сегодня не гулял.

— Вот и хорошо.

Вулф углубился в книгу.

Большинство домов на Хорн-стрит, которая протянулась всего на три квартала, нуждается в покраске и отделке, но номер 219, четырехэтажное кирпичное строение, блестел бежевым тоном основных стен и коричневой отделкой лепных украшений. Венецианские жалюзи на окнах тоже были коричневыми. Поскольку Бэнс жил припеваючи, я решил, что он один занимает весь дом, но в прихожей на панели оказались три имени подле кнопок электрических звонков.

Самая нижняя была в квартиру Фауджера, средняя — Кирка, а верхняя Джеймса Невилла Бэнса. Я нажал на верхнюю, и после непродолжительного ожидания из решетки раздался голос:

— Кто это?

Я немного наклонился, чтобы мой рот оказался на уровне решетки, и сообщил:

— Мое имя Арчи Гудвин. Я хотел бы видеть мистера Бэнса.

— Я и есть Бэнс. Чего вы хотите?

Это был баритон, без признаков скрипа или визга.

Я сказал решетке:

— У меня имеется принадлежащая вам вещь, и я бы хотел ее вам возвратить.

— У вас есть принадлежащая мне вещь?

— Точно.

— Что это такое и где вы ее взяли?

— Вношу поправку. Я думаю, что она принадлежит вам. Это шелковый галстук с сатклиффским ярлыком точно такого же цвета, как этот дом, с диагональными полосочками того же цвета, как отделка. Кремовый с коричневым.

— Кто вы такой и где вы его взяли?

У меня лопнуло терпение:

— У меня предложение. Установите телевизор так, чтобы сверху видеть прихожую, и позвоните мне в офис Ниро Вулфа, где я работаю, и я вернусь назад. На это уйдет около недели и обойдется вам недешево, но зато вы сможете посмотреть на галстук, не впуская меня в дом. После того, как вы его опознаете, я расскажу вам, где я его взял. Если же вы не…

— Вы сказали — Ниро Вулф? Детектив?

— Да.

— Но что — это нелепо.

— Согласен. Полностью. Позвоните, когда будете готовы.

— Ну да, ладно. Воспользуйтесь лифтом. Я в студии, на самом последнем этаже.

В дверях что-то щелкнуло. На третий щелчок я нажал на ручку и вошел. К моему изумлению, внутренняя прихожая была не кремовая, а темно-красного цвета с черными окантовками панелей, а дверь лифта была из нержавеющей стали. Когда я нажал на кнопку и дверь отворилась, вошел внутрь и нажал уже на кнопку четвертого этажа, я практически не слышал звука вибрации, можно сказать, полная противоположность подъемнику у нас на Тридцать пятой Западной улице, которым всегда пользуется Вулф и никогда не пользуюсь я.