Помещение, в которое мы въехали, также с виду было устроено довольно непритязательно, как и тысячи других. Наш «кадиллак», миновав колонки, подкатил к дальнему концу гаража и притормозил перед крупной закрытой дверью. Дверь стала медленно подниматься, и «кадиллак» въехал в образовавшийся проем. Дверь тут же начала опускаться, и к тому времени, как машина остановилась, она уже закрылась, а нас встретили двое с одной стороны и один с другой. Двоих из встречавших я уже знал, а третьего видел впервые. Он был без пиджака, но с пистолетом в кобуре на поясе.
Выходя я предупредил:
– Учтите, у меня под мышкой такая же пушка.
– Хорошо, Гудвин, – пропищал тенор. – Мы вернем вам ее на обратном пути.
Обыск производился тщательно. Обыскивали нас по очереди – сначала меня, потом Рэкхема и в заключение Редера. С Редером обошлись чуть-чуть вежливее. Его ощупали не слишком, впрочем, усердно, а портфель только раскрыли и, заглянув внутрь, возвратили.
Еще одно новшество по сравнению с прошлым моим визитом сюда – до двери в дальней стене проводил нас уже не один, а двое; они же сопроводили нас через прихожую и вниз по лестнице в четырнадцать ступенек, до той самой железной двери. Цербер, открывший ее и впустивший нас, был все тот же отечный субъект с заостренным подбородком – Шварц. Второй охранник на сей раз не остался сидеть за столом за своими бухгалтерскими записями. Он встал рядом со Шварцем и зорко всматривался в прибывших, особенно в Рэкхема.
– Мы приехали чуть раньше, – произнес Редер, – и получили разрешение пройти.
– Да, – бросил Шварц. – Хозяин освободился.
Он подошел к большой металлической двери в противоположной стене, открыл ее и мотнул головой:
– Входите!
Первым вошел Редер, за ним последовал Рэкхем, а потом я. Замыкал шествие Шварц. Он сделал три шага и остановился. Арнольд Зек, сидевший за столом, сказал своим холодным педантичным голосом, который, по-моему, никогда не менялся:
– Все в порядке, Шварц.
Шварц оставил нас. Когда дверь за ним закрылась, я про себя взмолился, чтобы она и в самом деле была такой звуконепроницаемой, как казалась с виду.
Зек заговорил:
– В последний раз, когда мы были здесь, Рэкхем, вы потеряли самообладание и на собственной шкуре теперь, наверно, ощутили, к чему это привело.
Рэкхем не ответил. Он стоял, заложив руки за спину, с видом оратора, готового начать речь, но по выражению его лица я догадался, что руки его судорожно сжались.
– Присаживайтесь, – разрешил Зек.
Так как выбор мест для сидения был важной частью разработанного с Вульфом сценария, я сразу направился к самому дальнему стулу, чуть левее от стола Зека и почти на одном уровне с ним, а Редер занял ближайший стул справа от меня. Рэкхему ничего не оставалось, как усесться на противоположный от нас стул. От Зека его отделяло футов двенадцать, так же, как и Редера, ну а я был чуть ближе.
Зек спросил Редера:
– Вы обсудили условия сделки?
Редер отрицательно покачал головой.
– Я считаю, будет лучше, если вы сами объясните мистеру Рэкхему суть нашего предложения. Но мне уже известно, что мистер Рэкхем желает точно знать, что предстоит ему делать. – Он поднял с пола портфель, водрузил на колени и раскрыл.
– Об операции, – сказал Зек, – должны рассказать вы, поскольку вы ее придумали и будете руководить ею. Но вы правильно сделали, что подождали. – Он повернулся к Рэкхему. – Помните, о чем вы говорили в прошлый раз?
Рэкхем промолчал.
– Помните? – голос Зека прозвучал как удар хлыста. А он повысил тон лишь какую-то малость.
– Да, – еле слышно пролепетал Рэкхем.
– И помните, какую позицию вы тогда выбрали? Я бы никогда к вам не обратился, если бы со смертью супруги наше положение не изменилось. Еще тогда я понял, что наступит момент, когда мы сможем этим воспользоваться, и вот час настал, во многом благодаря Редеру, который присутствует здесь. Нам нужна ваша помощь, и мы ее обеспечим. Что вы на это скажете?
– Не знаю. – Рэкхем облизнул пересохшие губы. – Я должен знать подробнее, что задумано.
Зек кивнул.
– Но сначала об обязанностях: вам придется признать, что существуют взаимные интересы – ваши и мои.
Рэкхем безмолвствовал.
– Вы согласны? – голос едва заметно повысился.
– Черт побери, конечно, я признаю!
– Хорошо. Приступайте, Редер.
Редер вытащил из портфеля ворох бумаг. Одна из них отлетела в сторону, и я слез со стула, чтобы поднять ее. Думаю, он сделал это нарочно. Знал, наверное, наперед, что мои мышцы и нервы будут напряжены до предела, и предоставил возможность чуть расслабить их.
Читать дальше