Майкл Иннес - Смерть в апартаментах ректора

Готт покачал головой:

– Мистер Эплби, вы сами в это не верите. Среди всех печальных головоломок, которые вы разгадываете в этом деле, существует один-два точных факта. И вам известно, что хотя, к моему великому смущению, я и пишу уголовные романы, я не планировал это реальное убийство.

– Но я знаю, что вы что-то планировали.

– Конечно. Однако вспомните «Дон Жуана». «Я ничего не замышлял – всего лишь чуть развлечься». Что вы думаете по этому поводу?

– Я думаю, что опасно искать веселье рядом с убийством. И я считаю, что не пристало делать убийство предметом беспристрастного созерцания. Не пристало входить в воровской притон и просто интересоваться убийством. Возможно, я сентиментален, но в данном случае это еще и нечестно.

Готт внимательно слушал.

– Да, – мрачно произнес он после небольшой паузы, – все это так. Однако мои дела, знаете ли, не имеют к убийству никакого отношения.

Эплби вдруг с жаром произнес:

– Мистер Готт, я нынче целый день посвятил разбору ваших дел, а до этого довольно долго размышлял над ними. И получается, что в этом деле я сталкиваюсь с дефицитом времени.

Однако эти слова лишь слегка вывели Готта из равновесия.

– И как вам понравилась в «Зеленой лошади» горькая настойка, мистер Эплби? Как вам сэр Теодор, а? Полагаю, вы прекрасно поработали и добились неких результатов?

Его смех звучал издевательски, но в то же время дружелюбно. Его слова содержали в себе и признание, и вызов.

– Да, – ответил Эплби, – я добился результатов. Это не составило особого труда.

– Ах вот как! – отозвался Готт. – Не угодно ли изложить вашу версию?

Эти слова он произнес нахально, но с какой-то очаровательной небрежностью, и нельзя было отрицать, что Эплби начал испытывать к нему определенную симпатию.

– Я изложу вам свою версию с первого подозрения до доказательства. Первое подозрение было чисто случайным. Я не очень сильно интересовался чьими-то перемещениями около полуночи во вторник. Мне не следовало бы интересоваться вашими передвижениями. Однако мой скромный коллега, чуть раньше получивший задание проверить вас, в действительности проследил за ними или тем, что ему представилось таковыми, настолько тщательно и внимательно, насколько смог.

В одиннадцать сорок младший проктор находился в «Городском кресте». Сразу после этого он пошел по Стоунгейту. В полночь он был в «Зеленой лошади». По странному стечению обстоятельств другой профессор Святого Антония, мистер Кэмпбелл, заявил, что двигался в том же направлении в тот же поздний час. Этого совпадения оказалось достаточно (боюсь показаться вам ненаучным), чтобы привлечь мое внимание и обратиться к карте. А карта выглядела достаточно убедительно, чтобы сподвигнуть меня на прогулку. А прогулка продемонстрировала мне, почему Кэмпбелл посетил сэра Теодора Пика примерно в то же время, когда младший проктор посетил «Зеленую лошадь».

Эплби умолк. Его гость с легким любопытством смотрел на него сквозь облако табачного дыма.

– Мистер Готт, вы и Кэмпбелл выстраивали себе алиби в ночь убийства Амплби, однако касательно собственно убийства вы выстроили их не на то время. Ваше алиби опоздало на час.

– Странно, – сказал Готт. – Однако не могли бы вы подробнее рассказать, как вы до этого додумались? Мне нравится ход ваших мыслей.

– Когда я вспомнил, – тихо ответил Эплби, – как движется прокторская процессия, все стало совершенно ясно. Проктор и помощники не идут группой, помощники следуют за ним где-то метрах в двадцати. Когда он входит в здание, они остаются снаружи, пока их не вызовут.

– Похоже, церемония вам знакома, – сухо прервал его Готт. – Продолжайте, прошу вас.

– Вы с Кэмпбеллом назначили одиннадцать сорок пять некой точкой отсчета. С одиннадцати пятнадцати до одиннадцати сорока пяти ваши алиби являлись подлинными. То есть каждый из вас находился там, где якобы находился: Кэмпбелл – в клубе, вы – на обходе города. Но в одиннадцать сорок пять вы пошли по Стоунгейту, и в то же время Кэмпбелл появился у входа в «Чиллингворт». Ваши помощники видели его, так уж вышло, что они его узнали, но в этом не было ничего предосудительного. Вы поприветствовали друг друга, и Кэмпбелл сделал вид, что уводит вас обратно в клуб. Ничего странного: во время подобного визита помощники просто подождут на улице. Однако оказавшись в ведущем к клубу проходе между домами, вы сняли свою прокторскую мантию и передали ее Кэмпбеллу. Потом вы просто затаились, пока Кэмпбелл, свернув мантию, прошел через клуб, после чего надел ее на себя и вышел на Стоунгейт через другую дверь, чуть севернее. И вот младший проктор снова зашагал впереди своих помощников. Если бы кто-то узнал его на улице, ему бы и в голову не пришло, что Кэмпбелл не замещает проктора самым банальным образом.