Марджери Аллингем - Дело покойника Свина

Когда мы подъехали, я с радостью заметил, что двери открыты, как и обычно; только, кроме скучающего полицейского, стоявшего на страже, нигде никого не было видно.

Я не сразу понял, почему он явно смутился при виде нас, пока не увидел поблескивающий рядом с его ногой оловянный кувшин. Поппи с пониманием относится к своим ближним.

Тронув Лео за плечо, я изложил ему свои намерения. Он заморгал.

— Пусть будет и так, мой мальчик. Только сначала осмотри то место, если хочешь, конечно. Этот тип сидел вон там.

Он провел меня вдоль стены дома. Под окном стоял похожий на японский пестрый, с виду довольно неустойчивый шезлонг.

— Ваза, — показал Лео.

Я наклонился и приподнял два мешка, которыми был прикрыт предмет. Увидев его, я сразу же понял причину пессимизма Лео: здоровенная каменная штуковина, фута два с половиной в высоту и диаметром в два фута, разукрашенная амурами и ананасами. С землей ваза должна была весить центнера полтора, не меньше. Не удивительно, что она убила Свина, — странно только, что она не раздавила его в лепешку. Я сказал об этом Лео.

— Раздавила — мокрого пятна не оставила бы, мой мальчик, но она задела его самым краешком. Как раз по голове, понимаешь, сквозь шляпу. А это шезлонг, но тут ты ничего не увидишь.

Он сбросил еще один мешок, и мы увидели смятый каркас и порванное полотно. Лео беспомощно пожал плечами.

Я отошел чуть дальше по газону и посмотрел на карниз. Он был длинный, с лепным орнаментом, украшающим обычно фасады георгианских домов и страшно похожим на кремовые завитушки на торте. За карнизом в конусообразной крыше были прорублены небольшие окна третьего этажа.

На карнизе виднелось еще семь ваз, расставленных на равных расстояниях друг от друга, кроме одного, о многом говорящего промежутка. С виду они не представляли никакой опасности, похоже, что стояли там с незапамятных времен.

Мы вернулись к дому.

— Я не понимаю еще одного, — заметил я. — Убийца шел как-никак на огромный риск. Прямо-таки авантюрное предприятие.

Лео поглядел на меня, словно пытаясь понять, что за чушь я несу. Я продолжал, стараясь выражаться как можно яснее.

— Я вот что имею в виду. Гаррис мог ведь быть не один? Что, если бы кто-то подошел к нему поговорить?

Человек, столкнувший вазу с карниза, не мог быть полностью уверен, что попадет именно в Гарриса, разве что вылез бы на карниз и глянул вниз, а это уж чистое безумие.

Лео покраснел, как пион.

— Гаррис был один, — сказал он. — Он сидел там еще до того, как мы пришли перед полуднем. Никому и в голову не пришло бы подсесть к нему. Сидит и пусть сидит. Он на нас не обращал внимания, и нам его компания была ни к чему, так что мы сразу вошли в дом. Я играл в карты в салоне, вон за тем окном, когда эта чертова штука свалилась ему на голову. Можешь считать, что я вел себя по-детски, но так оно все и было, — проговорил он несколько сконфуженно. — Уж очень противен был этот мерзавец.

Я присвистнул. Мрак начинал рассеиваться.

— Кого вы имеете в виду, говоря «мы»?

Лео совсем расстроился.

— Нас было человек десять, все абсолютно вне всяких подозрений. Зайдем.

Едва мы ступили на паркет холла и вдохнули мягкий прохладный аромат старого дерева и цветов — неподдельный запах хорошего сельского дома, как появилась Поппи. Кругленькая, ласковая и гостеприимная, как всегда.

— Это ты, малыш? — сказала она и взяла меня за руку. — Рада тебя видеть. Вы просто молодец, Лео, что послали за ним. Правда, ужасная история? Пойдемте выпьем что-нибудь.

Не переставая щебетать, она провела нас по широкой каменной лестнице в большой светлый салон с глубокими, удобными креслами.

Описать Поппи не так-то просто. Ей чуть больше пятидесяти, из-под густых седых локонов широко улыбается рот и глядят огромные голубые глаза. До сих пор было несложно, а вот дальше пойдет труднее. Из нее так и брызжет дружелюбие, энергия и какая-то наивная своенравность. Одевается она ужасно: в пышные цветастые платья и корсажи, украшенные таким количеством воланов, что хватило бы на паруса целому фрегату. И тем не менее, это отвечает ее индивидуальности, если не фигуре. Людям нравится Поппи — вот и ладно.

Лео, тот явно в восторге от нее.

— Такой гнусный тип этот Гаррис, — сказала она, наливая мне виски. — Лео рассказал тебе о нем и обо мне? О том, как он поймал меня на крючок… Рассказал? Значит, порядок. Вот так до этого и дошло. И хоть нехорошо поступил тот, кто… очень нехорошо, но… знаете, ребята, он хотел сделать как лучше.