Рекс Стаут - Только через мой труп

Закончив, Кремер выпрямился и напустился на Вульфа:

– Если мы ее не поймаем, вам не сносить…

– Мы заключили с вами сделку, – отрезал Вульф.

– Какую, к черту, сделку! – Кремер двинулся к двери, но на полпути остановился и повернулся к Барреттам: – Вы мне понадобитесь. Если попробуете под меня подкопаться, от вас только мокрое место останется.

С этими словами Кремер снова развернулся и протопал в прихожую. Пока он натягивал пальто и шляпу, я вызвал из гостиной Хиса – всегда приятно очищать дом от полицейских вне зависимости от чина, возраста и знаков различия. Услужливо распахнув перед ними дверь, я вышел на крыльцо и еще немного постоял, наблюдая, как Кремер созывает своих сыщиков и раздает им указания. Наконец инспектор забрался в свою машину, которая подала назад, чтобы объехать барреттовский лимузин, и тут же рванула вперед. Однако в следующий миг остановилась, и зычный голос выкрикнул:

– Эй, Гудвин, подойди сюда!

Я сбежал по ступенькам и просеменил к полицейскому автомобилю. Кремер высунулся из окна и сказал:

– Мне нужна эта фотография! Понял?

– Разумеется. Тем более, что нам она больше ни к чему, – ухмыльнулся я и отступил, глядя, как машина Кремера набирает скорость.

Увы, я слишком долго стоял и глядел ей вслед. То, что случилось мгновением позже, произошло так быстро, что предотвратить это я в любом случае не успел бы, хотя помешать, наверно, сумел бы. Женщина выскочила из лимузина Барретта, как чертик из табакерки, взлетела на крыльцо и ворвалась в прихожую через дверь, которую я так легкомысленно оставил распахнутой настежь.

Стряхнув оцепенение, я устремился вдогонку, тремя прыжками преодолел лестницу и припустил за фурией, в руке которой блеснуло лезвие. Я был еще в прихожей, когда она уже набросилась на беззащитного Вульфа, беспомощно громоздившегося в своем кресле. Я был без оружия, поэтому мог только вопить во всю глотку, тщетно пытаясь опередить быструю как молния злодейку.

Я до сих пор не в состоянии понять, как это удалось Вульфу, хотя он битых сто раз пытался мне втолковать. По его словам, произошло следующее. Услышав снаружи шум, он сразу насторожился (что уже невозможно), а потом, увидев влетевшую женщину, размахивающую кинжалом, схватил в каждую руку по бутылке пива и наотмашь ударил… Не глядя куда. Не знаю, куда он попал, но что-то сломало ее правое запястье, а еще что-то проломило череп.

Когда я достиг их, Вульф с обалделым видом сидел в кресле, сжимая пивные бутылки, а незадачливая покусительница валялась на полу, судорожно подергивая ногами. Я оглядел Вульфа, ища страшную рану, но не нашел. Из гостиной влетел Фред Даркин. Из кухни примчался Фриц. Отец и сын Барретты стояли посреди кабинета – в лице ни кровинки. Хотя на первый взгляд с Вульфом ничего не случилось, голос мой, когда я задал вопрос, показался мне странным:

– Она вас ранила?

– Нет! – проревел Вульф.

Он пытался подняться, но не мог, потому что распростертое на полу тело не позволяло ему отодвинуть кресло.

Тогда я встал на четвереньки и склонился над ней. Ноги уже больше не дергались. Пульс тоже не прощупывался. И тут сзади послышался голос:

– Извините, что я так вошел, мистер Вульф, но входная дверь была открыта. Я хотел только сказать, что генеральный прокурор готов вынести решение…

Я обернулся и увидел физиономию фэбээровца Шталя, вежливую, но решительную, и тогда уже присел на пятках и покатился от хохота.

Вульф устало произнес:

– Фриц сказал мне, что еда на вашем подносе так и осталась нетронутой. Должны же вы хоть что-то поесть, черт побери!

Карла покачала головой:

– Я не могу. Извините меня. Я просто не в состоянии.

Я привел ее сверху на первый этаж, в кабинет. Стрелки настенных часов показывали уже двадцать минут двенадцатого. Кресла были расставлены по местам.

Вульф со вздохом сказал:

– Уже почти полночь. Мистер Гудвин беспрерывно зевает. Вы вольны идти куда захотите. Либо, если вы в настроении говорить правду, могу задать вам еще пару-тройку вопросов.

– Я уже согласна сказать правду.

– Жаль, что вы только сейчас пришли к такому решению, – посетовал Вульф. Его мясистые плечи поднялись и опустились на одну шестнадцатую дюйма. – Я бы спросил, сознаете ли вы, что эта женщина – маньяк.

– Но она вовсе не была… – Карла умолкла, прокашлялась и снова заговорила: – Я даже не подозревала…

Ее рука взлетела и бессильно рухнула на колено.