Рекс Стаут - Только через мой труп

Я бочком отошел в сторону и постарался понезаметнее усесться рядом с вешалкой, борясь с искушением пролезть к черногорским барышням и шепнуть им пару слов в качестве доброго совета, прежде чем нагрянет уголовная полиция и начнется настоящая потеха. Я решил не будить мыслительный процесс даже в полицейских из участка.

Клиенты и служащие расположились в кабинете кто где: одни сидели, другие стояли, но никто не разговаривал, если не считать случайных восклицаний. Я обвел взглядом лица собравшихся, не ожидая в общем-то заметить ничего особенно интересного или значительного, и вдруг увидел прямо перед носом нечто, оказавшееся разом и интересным и значительным.

На вешалке, на прежнем месте, висело мое пальто. Оно было так близко от меня, что я касался его локтем. Однако заметил я не это, а клапан левого кармана, который завернулся внутрь. Сам же карман оттопыривался, как будто в нем что-то лежало. Но лежать там ничего не должно было. Я, конечно, не одеваюсь у портных, каким заказывал свои костюмы Перси Ладлоу, но с самого рождения привык к опрятности и уж, разумеется, не разгуливаю в пальто, у которого клапан засунут внутрь кармана, не говоря уж о том, что я точно помнил: карман был пуст.

Моя рука непроизвольно дернулась к карману, чтобы пощупать, что́ в нем лежит, но я вовремя спохватился и сдержал свой порыв. Я посмотрел по сторонам. Насколько я мог заметить, за мной вроде никто не наблюдал, ни явно, ни тайно. Правда, времени на углубленный анализ у меня не было, ведь уголовная полиция могла нагрянуть с минуты на минуту, а то и раньше, а как только они появятся, вопрос о свободном самоопределении стоять уже не будет.

Я подошел к вешалке, снял с нее пальто и шляпу и направился к выходу из кабинета, даже успел сделать целых три шага, прежде чем меня остановил громкий рык:

– Эй, вы куда?

Я оглянулся и, поймав свирепый и подозрительный взгляд копа, отчеканил в ответ:

– Администрация не отвечает за оставленные пальто и шляпы, и я решил унести отсюда свои вещи. Сюда сейчас сбежится куча народу, так что лучше уж я уберу их в запирающийся шкафчик.

С этими словами я добрался до двери и на всех парах вылетел из кабинета. Был один шанс из трех, что коп оставит миссис Милтан и бросится за мной следом. На мое счастье, он этого не сделал.

В коридоре я даже не взглянул влево, в сторону выхода. Там на страже стоял цепной пес, и я знал, что хотя бы пытаться пройти мимо него, прикинувшись шлангом, дело гиблое. Вместо этого я сразу повернул направо, где в пяти шагах заприметил узенькую дверцу.

Открыв ее, я увидел ведущую вниз деревянную лестницу без ковра. Сразу за дверью был выключатель, но я не стал им щелкать, а поскорее плотно притворил за собой дверь – тут же вокруг стало темно, хоть выколи глаз. Освещая себе путь тонким фонариком, я осторожно, но не теряя ни секунды, спустился по лестнице до самого низа.

Я посветил вокруг и увидел, что нахожусь в просторном помещении с низким потолком. Вокруг рядами высились штабеля коробок, а посередине на полу громоздились наполненные чем-то ящики. Я обогнул их и двинулся вглубь, туда, где виднелись тусклые прямоугольники двух окон, отстоявшие друг от друга на несколько футов.

Мне следовало быть осмотрительней, ибо я остановился как громом пораженный и еле перевел дух, когда направленный вниз луч моего фонарика осветил нечто высовывающееся из-за груды коробок. Нечто такое, чего я не ожидал увидеть. Это был носок чьей-то туфли, и по тому, как он торчал, становилось ясно, что в туфлю вдета нога, на которой стоит ее обладатель.

Я направил луч фонаря прямо на туфлю, затем через несколько секунд выдохнул, посветил вверх и сунул правую руку в карман пальто, после чего достал ее оттуда. Затем я громко – но не очень – произнес:

– Не двигайтесь. Мой револьвер нацелен прямо на вас, а нервы у меня на пределе. Если у вас в руках ничего нет, вытяните их перед собой. А то…

Из-за коробок послышалось что-то среднее между стоном и визгом. Я опустил правую руку и, в сердцах выругавшись, шагнул вперед и осветил его целиком – он распластался на груде коробок.

– Ради всего святого, – воскликнул я, ибо меня довели до белого каления. – Какого черта вы так трясетесь?

Он простонал:

– Я видеть его. – Его глаза и сейчас были выпучены. – Говорить вам, я же видеть его.

– Ну и я тоже видеть его. Слушайте, Артур, у меня нет времени, чтобы спорить тут с вами о глупейших суевериях. Что вы собираетесь делать дальше? Так и будете стоять здесь и стонать?