Валерий Введенский - Мертвый час

– Подальше от отца. Сильно на него зол. А у меня из-за этого отъезда сердце еще больше болит. Как он там? Пишет редко, всего раз в неделю и всегда одно и то же: не волнуйтесь, маменька, все хорошо.

Мария Дмитриевна снова достала платочек и промокнула слезинку.

– Не расстраивайтесь, – поспешила ее успокоить Сашенька.

– А ваш старший? Куда планирует? – спросила графиня из вежливости.

– Евгений решил пойти по стопам отца. На юридический.

– Да, юристы нынче в моде. И зарабатывают недурно. Мой крестный брат тоже юрист. Нынешней зимой отличное имение в Орловской прикупил. Ну что, к столу?

Чай был сервирован в беседке, обвитой диким виноградом. Легкие закуски, графинчики с красным и столовым винами, серебряный самовар, сушки, плюшки, пирожные и непременно варенье. Какое без него чаепитие на даче?

Наскоро насытившись, Сашенькины дети вместе со старшим сыном Волобуевых Михаилом (несчастный молодой человек хоть и передвигался в коляске, управлял ею очень ловко) отправились на конюшню смотреть лошадей. Нина составила им компанию. За столом остались Сашенька, чета Четыркиных, граф с графиней, их дочь Ася и еще один гость, видимо, сосед, представили которого необычно – Леонидиком. Согласитесь, престранное имя для пятидесятилетнего мужчины. Да и сам он был престранным. Ручку Сашеньке не поцеловал, даже не кивнул, лишь хрюкнул что-то под нос и тут же уселся за стол. Ел с аппетитом, но участия в разговоре не принимал. Украдкой наблюдая за ним, княгиня пришла к выводу, что Леонидик не в себе. Ну разве станет нормальный человек раскладывать пасьянс из печенья, прежде чем его съесть?

Видя, как шокирована Тарусова, графиня Волобуева попыталась отвлечь ее разговором:

– Раньше, до всех этих трагедий, у нас по пятницам собирался здешний бомонд…

Когда Леонидик дожевал пасьянс из печенья, он принялся выкладывать домик из шведских спичек, при этом замурлыкав мелодию. Очень и очень знакомую.

– Бетховен? – узнала княгиня. – Первая соната?

Леонидик, не прекращая мурлыкать, кивнул, мол, да, она.

– Андре, – обратилась Мария Дмитриевна к мужу. – Леонидик по-прежнему исполняет первую сонату. Вы говорили с полицмейстером?

– Нет, Мари, – усмехнулся Волобуев, вышедший сегодня к гостям в дорогой чесучовой [89]паре. – Решил, что вы шутите.

– Какие могут быть шутки? – И Мария Дмитриевна пояснила гостям: – Оказывается, в ту ночь, когда нас ограбили, Леонидик видел в саду разбойника. Не смейтесь, Юлия Васильевна.

– Я просто поперхнулась, – подняла бровь Четыркина, которая села рядом с мужем, чтобы тот не напился.

Но Глеб Тимофеевич все равно исхитрялся каждые пять минут порадовать себя стопочкой столового вина.

– Очень вас прошу, Андре, – графиня вновь обратилась к мужу. – Сообщите о разбойнике полицмейстеру. Завтра же.

– Боюсь, услышав про разбойника, он тоже поперхнется, – пошутил в ответ граф и, наклонившись к Сашеньке, пояснил: – Мой шурин не совсем нормален. То бишь совсем не нормален.

– Не смейте так говорить, Андре, – возмутилась графиня. – Леонидик здоров. Просто не такой, как все.

– Таких и считают ненормальными, – напомнила Четыркина.

Граф посмотрел на нее с благодарностью, графиня – с ненавистью.

– Леонидик не способен лгать, потому что фантазия у него отсутствует, – объяснила Мария Дмитриевна. – И если говорит, что видел разбойника, значит, так и было.

– Давайте тогда уточним подробности. Во что разбойник был одет? – спросил хмельной Четыркин.

– Понятия не имею, – с раздражением ответила графиня. – Вы же знаете, Леонидик неразговорчив, если скажет пару слов за неделю, уже хорошо. Андре! Я все-таки настаиваю на вашем визите к полицмейстеру. Авик не виноват…

– Вы опять за свое, Мари? – вспылил граф. – Я же сказал: вопрос закрыт! Раз и навсегда.

И стукнул кулаком.

Наступила пауза. Если, конечно, не брать во внимание мурлыканье Леонидика.

– Ваш брат – музыкант? – спросила у графини Сашенька, чтобы прервать неловкую паузу.

– Да, – подтвердила Мария Дмитриевна, теребя в волнении салфетку в руках. – Но необычный. У брата изумительная музыкальная память. Помнит наизусть все произведения, что слышал хотя бы раз. Каждую оперу, каждую симфонию. Может воспроизвести партию любого инструмента, я проверяла. Но на музыкальных инструментах, увы, не играет, только мурлыкает под нос. Родители пытались обучить его игре на фортепиано, однако Леонидик отказался, заявив, что у него и так внутри целый оркестр.