Сергей Моронов - Новый 1937

– Кури, – приказал он Синцову, – Так вот, работать предстоит можно сказать с нуля и времени на раскачку нет. Мне нужен заговор, полноценный заговор с доказательной базой. Такова директива центра, необходимо вскрывать террористические ячейки правых на местах, доказать их не только вредительскую и предательскую сущность, но и связь с троцкистским подпольем.

– Понимаю.

– Правые – это ведь тебе не идейные троцкисты, правые – это замаскированный, законспирированный враг, с виду примерный коммунист, а в душе диверсант и предатель. Они проникли везде, всюду влезли, и партия и наркоматы заражены этой скверной и нам предстоит выжечь её в самые кратчайшие сроки.

– Так точно, товарищ майор госбезопасности, всё осознаю. Может наших арестованных потрясти, я имею в виду Гая и моего бывшего предшественника?

– Не получится, завтра уже в Москву этапируют, а там в первую очередь по другим вопросам работать будут, сам должен понимать. Ты же оборонку обслуживал, там среди этих инженеров поищи. В общем, не мне тебя учить. Иди, работай, даю три дня и жду с конкретным планом.

***

Пришёл туман. Когда жёлто-зелёное марево рассеялось, я находился в кабинете начальника 4-го отдела.

***

Матвей Фадеевич сидел за массивным столом начальника секретно-политического отдела. Кабинет был чужим, непривычным, но довольно просторным. Непременные атрибуты – чёрная железная настольная лампа, телефоны городской и внутренней связи, чернила и письменные принадлежности, стопки, ещё не разобранных документов.

Лейтенант ГБ ликовал. Конечно, понимание того, что его назначению на 4-й отдел, способствовала простая перестраховка со стороны Лупекина, несколько портило настроение, но не так чтобы очень. Осознавая, что работа по правой оппозиции в Восточно-Сибирской области не велась, новый начальник УНКВД не стал назначать на эту должность своих. На это сгодился он – Синцов, отличный чекист, но не свой, и в случае очередного провала, разменять его было совершенно не жалко и, что самое главное, безопасно.

«Да, хорош ты Герман Антонович, нечего сказать, определил меня в жертву, значит. Но это ты поспешил. Ты ещё не знаешь, кто такой Матвей Фадеевич Синцов», – врид начальника 4-го отела веселился, несмотря на шаткость своего положения.

Впрочем, веселье новоиспечённого лейтенанта госбезопасности было вполне обосновано и вот чем.

После громкого дела о диверсии на авиационном заводе, Синцову досталась Попова Нина. Девушка была уволена за связь с врагом народа инженером Гуревским. Тот ухаживал за Ниной, и этого факта хватило, чтобы Нину исключили из комсомола и выставили на улицу с «волчьим билетом». То, что девушка избежала ареста, было, несомненно, заслугой Синцова, здесь уж он постарался, связав, таким образом, Нину с органами госбезопасности. Впрочем, официально оформлять её своим осведомителем, Матвей Фадеевич не спешил, так как пользовал девку по прямому назначению, уж больно та была хороша, да с некоторых пор безотказна. Интимная связь с агентурой в Управлении не приветствовалась и при случае, могли прижать за моральное разложение.

Поэтому, Синцов решил так. Нину он пристроил в Иркутский театр рабочей молодёжи, где она, опять же по заданию Матвея Фадеича, сдружилась с молодыми актрисами Невельской и Харитоновой. Новые подружки устроили, что-то типа «клуба по интересам». Идею создания «клуба» Синцов подчерпнул у разоблачённого немецкого шпиона Рудольфа Мюллера, именно так тот завлекал в свои сети доверчивых советских служащих.

Клуб был организован в квартире актрисы Антонины Невельской, достаточно просторной по площади, расположенной в центральной части города. Квартира принадлежала родителям Невельской, которые служили в дипмиссии за границей, и в Иркутске практически не бывали. О клубе и его истинных целях знали только сам Синцов и частично Нина. Все остальные видели в клубе возможность весело провести время, пофлиртовать, потанцевать, немножко выпить, то есть отдохнуть душой и телом от нелёгкого труда во благо государства.

Гостями вечеринок в клубе выступали инженеры заводов, ответственные работники различных наркоматов, два вторых секретаря райкома ВКП(б), и военнослужащие, конечно командного состава. Принимающей стороной были актрисы Невельская и Харитонова, сама Нина Попова и периодически бывали подруги хозяек, ищущие приключений и весёлой жизни.

Ничего особенного в этих посиделках не было, никто там чужие секреты не выведывал, коварных заговоров не строил. Болтали, конечно, всякое, порой, затрагивая довольно острые темы. Горячо спорили, обсуждая политику партии в деревне, бывало, критиковали генеральную линию. Из чего Матвей Фадеич заключил, что среди посетителей есть сторонники Бухарина. Но работа с правой оппозицией не входила в обязанности оперуполномоченного ЭКО, поэтому он никаких мер не принимал, взяв, это обстоятельство себе на заметку. Для Синцова интерес состоял в разработке ответственных работников оборонной промышленности, которые там периодически появлялись. Расставленные сети были длительного пользования, но Матвей Фадеич умел ждать.