Антон Чиж - Тайна мадам Живанши, или Смерть мужьям

– Почему с посыльным? Разве самому не надежнее?

– Он не мог быть уверен, что горничная тоже попробует конфет. Это риск разоблачения. А посыльным мог быть хоть первый встречный мальчишка.

– И кто же сообразительный убийца?

– Не женщина. Потому что женщина не будет дарить женщине конфеты на именины. Остается – мужчина. Кто может подарить любимый сорт конфет, то есть знает его не хуже мужа, и при этом не подарить цветов, чтобы не возникло лишних вопросов? Любовник. Больше некому. Или кто-то, кто прикрылся его именем. Такой сладкий подарок женщине может сделать только очень близкий мужчина. Интимно близкий. Как намек на их сладостные встречи…

Родион вовремя остановился. Его и так слегка занесло.

Криминалист помассировал мочку уха и совершенно искренно сказал:

– Да, юноша, вы далеко пойдете… Если, конечно, позволят. У нас ведь умных не слишком любят, сами знаете. Начальству тяжко видеть подчиненного проницательнее его, а сослуживцам умник – как кость в горле на фоне их лености и глупости… В общем, располагайте мной, как сочтете нужным…

Минута эта не была отмечена во всеобщей истории народов и не покрылась красным в календарях. Но ее стоит запомнить. В это мгновение родился союз логики и криминалистики, от которого еще предстояло поежиться не одному преступнику. Короче говоря, Лебедев принял Ванзарова как равного.

Ничего такого возвышенного Родион не испытал, но только поблагодарил скромно.

– Заметили в спальне ряд хрустальных флакончиков? – спросил Лебедев.

– Вроде бы… – замялся Ванзаров. Не хотелось признавать, что не обратил на них серьезного внимания. Мало ли какие снадобья требуются женщине, тем более блондинке, для поддержания неописуемой красоты.

– Сдается мне, что госпожа Грановская собрала неплохую коллекцию отравляющих веществ. Без фантазии, конечно, но для начинающего любителя – вполне достойно.

– У нее хранился яд? – поразился проницательный сыщик. Эта новость никак не вписывалась в стройную схему.

– Яды… Вас что-то смущает?

Родион попытался сжульничать, отвел взгляд и только теперь заметил в раскрытой коробке что-то постороннее: из-под слоя конфет торчал кончик серой бумаги. Не смея касаться, он попросил криминалиста использовать безопасные перчатки. Легким движением руки на свет был извлечен листок прямоугольной формы.

Лебедев рассматривал его с откровенным сомнением, а Ванзаров чуть не закричал от радости. Подарок судьбы выглядел как черная розочка, напечатанная типографской краской, и две полукруглые стрелки, нарисованные от руки, словно выходящие одна из другой.

– Понимаете, что это значит? – спросил Родион.

– Нет, – честно ответил Лебедев.

– А я знаю!

Аполлон Григорьевич воззрился на юношу с некоторым подобием священного ужаса:

– Ну, добивайте старика…

– Это значит, что убийство неизвестного на Невском и эти… связаны!

– О! Какое открытие! Я уж испугался, что вы не человек, а гений… Делать мне тут дольше нечего, поеду в лабораторию. Не забудьте про вечер, пороки ждут!..

И Лебедев преспокойно удалился, оставив Родиона со смутным чувством, что язык даже с хорошим человеком надо иногда держать за зубами.

Пытаясь найти хоть какой-то логический мостик между господином с шилом в сердце и женой адвоката, отравленной конфетами, Ванзаров собрал со стола визитные карточки. Их оказалось немного, за пышностью букетов казалось больше. Карточки были присланы от некоего «Др. Карсавин», от «А. И. Хомякова» и «П. Н. Хомяков», от «И. С. Делье» и от некой «Твоя М. Г.», написанной от руки. Из всех имен сомнения не вызывало одно: муж Екатерины Павловны, видимо, заехал перед службой с поздравлением. Итого визитеров было шесть, считая убийцу, плюс – госпожа Делье.

В подарках не было ничего особенного. Рядом с букетом от «Др. Карсавин» расположилась коробочка с изящной дамской самописной ручкой: змея обвивает виноградный жезл. «П. Н. Хомяков» подарил бронзовую фигурку лисы с колобком – настольная безделушка. «А. И. Хомякова» предпочла порадовать крохотной книжечкой в сафьяновом переплете с серебряным карандашиком – дамский дневничок. «И. С. Делье» преподнес в дар том «Политика России и Балканский вопрос», а «Твоя М. Г.» – хрустальный шар. Каждый подарок Родион повертел в руках и внимательно изучил. Но ничего не обнаружил.

От входной двери раздался звонок.

Ванзаров так решительно бросился в прихожую, что городовой Емельянов запутался в ногах и не успел вытянуться по стойке «смирно».