Кристиан Жак - Убитая пирамида

– Ладно, займусь.

Пазаир покормил осла, погулял с собакой и сел за стол вместе с Пантерой.

– Вы меня пугаете, – призналась она.

– Разве я страшный?

– Слишком серьезный. А вы, случайно, не влюблены?

– Сильнее, чем вы можете себе представить.

– Ну и отлично. Вы совсем не такой, как Сути, но он в вас души не чает. Он говорил мне о ваших неприятностях. И как же вы думаете уплатить штраф?

– Честно говоря, сам не знаю. Если понадобится, несколько месяцев буду работать в поле.

– Судья, и вдруг крестьянин!

– Я вырос в маленьком селении. И мне вовсе не претит пахать землю, сеять, собирать урожай.

– Я бы лучше пошла воровать. Ведь сборщики податей и есть худшие из воров.

– Да, соблазн велик; для этого и существуют судьи.

– А вы, стало быть, честный?

– Стараюсь.

– А почему вас вывели из игры?

– Борьба за сферы влияния.

– Что, подгнило что-то в Египетском царстве?

– Мы не лучше других, но мы отдаем себе в этом отчет. И если заводится гниль, мы ее вычищаем.

– В одиночку?

– Мы с Сути. Если мы потерпим поражение, нам на смену придут другие.

Пантера, надувшись, оперлась подбородком на, руку.

– На вашем месте я бы позволила себя подкупить.

– Предательство судьи – это шаг к войне.

– Мой народ любит сражаться, а ваш – нет.

– Разве это признак слабости?

Черные глаза сверкнули.

– Жизнь – это битва, которую я хочу выиграть – неважно как и неважно, какой ценой.

***

Торжествующий Сути залпом выпил полкружки пива.

Он оседлал садовую стену и наслаждался лучами заходящего солнца. Пазаир сидел, скрестив ноги, и гладил Смельчака.

– Задание выполнено! Старший по казарме был очень польщен, что к нему заявился герой последней кампании. К тому же он словоохотлив.

– А как его зубы?

– Прекрасно. Он никогда не лечился у Кадаша.

Сути и Пазаир ударили по рукам. Им только что удалось обнаружить чистейшую ложь.

– Это еще не все.

– Говори, не томи.

Сути многозначительно медлил.

– Ну что, тебя надо упрашивать?

– Герою подобает торжествовать скромно. На складе хранилась высококачественная медь.

– Это мне известно.

– Зато ты не знаешь, что Чечи сразу же после разговора с тобой велел перенести один неподписанный ящик. Внутри было что-то очень тяжелое, потому что его с трудом вытащили четыре человека.

– Солдаты?

– Стража, приставленная лично к химику.

– А куда унесли ящик?

– Неизвестно. Но я найду.

– Что нужно Чечи для изготовления сверхпрочного оружия?

– Самый редкий и самый дорогой материал – железо.

– Я тоже так думаю. Если мы правы, это и есть сокровище, которого так жаждал Кадаш! Зубоврачебные инструменты из железа… С их помощью он надеялся вновь обрести былую сноровку. Остается выяснить, кто ему рассказал о тайнике.

– Как вел себя Чечи при вашей встрече?

– Сдержанно и осмотрительно. Жалобу подавать не стал.

– Странно как-то. Ему следовало бы радоваться, что вор попался.

– Что означает…

– … что они сообщники!

– У нас нет никаких доказательств.

– Чечи рассказал Кадашу о существовании железа, а тот решил украсть немножко для собственных целей. А когда у Кадаша ничего не вышло, он не захотел, чтобы его сообщник предстал перед судом, на котором ему самому придется давать показания.

– Опыты, железо, оружие… все ведет нас к войску. Но почему Чечи, обычно столь молчаливый, вдруг разоткровенничался с Кадашем? Какое отношение зубной лекарь имеет к военному заговору? Чушь какая-то!

– Может, наши размышления и не безупречны, но в них есть доля истины.

– А по-моему, мы заблуждаемся.

– Не надо отчаиваться! Ключевая фигура здесь Чечи. Я буду следить за ним днем и ночью, расспрошу всех, кто его окружает, и пробью наконец эту стену, которой отгородился от мира наш скрытный и неприметный ученый.

– Если б я мог действовать…

– Потерпи немного.

Пазаир поднял глаза, полные надежды.

– Есть выход?

– Можно продать мою колесницу.

– Тебя выгонят из отряда.

Сути стукнул кулаком по стенке.

– Но ведь надо же тебя вытащить, и побыстрее! А Сабабу?

– Даже не думай. Долг судьи, выплаченный проституткой! Да старший судья портика меня в порошок сотрет.

Смельчак вытянул лапы и доверчиво поднял глаза.

Смельчак панически боялся воды, поэтому предпочитал держаться от берега на почтительном расстоянии. Он носился во весь опор, потом вдруг возвращался, что-то вынюхивал, подбегал к хозяину и снова мчался прочь. На берегу оросительного канала было безлюдно и тихо. Пазаир мечтал о Нефрет и все пытался истолковать нюансы ее поведения в свою пользу, ведь последний раз она явно показалась ему более благосклонной, по крайней мере, соглашалась его слушать.