Зуфар Фаткудинов: Резидент «Черная вдова»

«…Крутой нрав у шефа… — мысленно повторил он слова завмага. — Это в нашем деле равноценно тому, как жить в одной комнате с питоном — не знаешь, в какую минуту он тебя обовьет смертельными кольцами, чтобы проглотить. Видимо, не случайно у него и кличка живоглотистого паука». И Двойнику стало не по себе. Он нутром почуял — главная опасность для него не русская контрразведка, а Черная вдова. И ему стало невыносимо жутко. Но когда агент оказался в уездном городишке на Каме, это состояние несколько притупилось. Вместо животного страха стали вползать в него гадкими навозными червяками тоска и дикая депрессия, от которых тошнило. Конечно, слишком был разительный контраст между столицей империи Петербургом и уездным заштатным Чистополем.

Вот и не верь в судьбу-злодейку, размышлял он все чаще. Она всегда особенно зорко следит за тем, чтобы соблюдалось вселенское равновесие: за белокрылым взлетом посылает на черных, мерзких, как у летучей мыши, перепонках падение; за светлой радостью — темную печаль и горе; за ангелом — сатану ненависти, рождающегося в страшной тьме переживаний, или подпустит отвратную холодную жабу равнодушия. Что только эта судьба, словно пьяная сумасбродная, всесильная повелительница, не вытворяет с людьми!

Эта мысль о судьбе как тупая пила кромсала его самолюбие. А внутренний голос настойчиво говорил ему: «А все-таки судьба — это картина человеческой жизни, которую пишут его ум и характер в рамках случайностей. Вот так-то, миленький Герхард. И пеняй в основном на свой ум и характер. И места во всей этой истории господину случаю почти не остается».

Вскоре после начала войны Двойнику поступил от Тендера приказ: дать исчерпывающую информацию о чи́стопольской школе прапорщиков, вплоть до поименного списка руководства. В дальнейшем предписывалось сосредоточить основное внимание на сборе сведений военного характера и на определении объектов, на которых следует провести диверсионные акции. Кайзеровский агент был готов выпрыгнуть из штанов от усердия при выполнении приказов, лишь бы исправить худое мнение о себе грозного начальства. Частенько ему давали поручения подобного рода и по военным объектам в Казани. Все шло своим чередом. Но однажды к нему в Чистополь нежданно-негаданно явился сам Тенцер и раздраженно поведал, что Петроградская военная контрразведка порешила прихлопнуть компанию «Зингер», обвинив ее в шпионаже в пользу Германии.

— Не сегодня завтра контрразведка Казанского военного округа проведет эту акцию здесь, — продолжал скороговоркой Тенцер. — Уже поступил приказ из Петербурга.

Двойник понял: в штабе военного округа у Тенцера есть свой человек.

— Документы о сотрудниках моего магазина я уничтожил. Так что когда нагрянут архангелы из контрразведки, — он посмотрел на часы, — хотя уже нагрянули ко мне на Евангелистскую, то там, кроме кота Маркиза, никакой другой живности не обнаружат. Не говоря уже о документах. Потому предупредите агентов, чтоб больше носа не казали в наш бывший магазин. И в первую очередь начните с Выкидника. Он, кажется, обслуживает, вернее обслуживал, такие крупные села в уезде, как Каргали, Чалэбаши, Шахмай…

— О! У вас отличная память, — польстил шефу Двойник. — Даже трудные татарские названия помните. Надо же…

Тендер, уже успокоившись, снисходительно усмехнулся:

— Работать всерьез у противника и не знать местного национального языка — это нонсенс. Шансов выжить, не говоря уже о победе, больше у того, кто может найти общий язык в любом национальном уголке. Не знающий язык — это чужак, можно сказать, с порога, с калитки и даже с границы села. Не зря же Маркс (сразу оговорюсь, что я не разделяю его учения) подчеркивал: «Kentnis eine fremdesprache ist eine Vaffe im Kemfe des leibens». [1] Знание иностранного языка — это оружие в жизненной борьбе (нем.) .

И прежде чем ехать сюда, я изучил, кроме русского, татарский язык. Благодаря ему я свой человек у башкир, у них с татарами общий язык. Я хорошо понимаю и многие другие тюркские языки {1} 1 До революции в царской России все тюркоязычные мусульманские народы назывались татарами. Примечательно, что и классики русской литературы (Л. Н. Толстой, А. Н. Островский и другие), описывая события на Кавказе и Прикаспии, называли местное население татарами. : казахский, узбекский, азербайджанский, балкарский, киргизский и так далее. Я уже не говорю, насколько быстрее могу собрать нужную информацию в сравнении с тем, кто ни бе ни ме в местном языке.